Текст песни Александр Башлачев - Верка, Надька и Любка

Исполнитель: Александр Башлачев
Название песни: Верка, Надька и Любка
Дата добавления: 06.09.2016 | 05:40:31

Просмотров: 26
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным

Здесь расположен текст песни Александр Башлачев - Верка, Надька и Любка, перевод и видео.

Кто круче?

Александр Башлачев

или

Александр Башлачев

Когда дважды два было только четыре,
Я жил в небольшой коммунальной квартире.
Работал с горшком, и ночник мне светил
Но я был дураком и за свет не платил.

Я грыз те же книжки с чайком вместо сушки,
Мечтал застрелиться при всех из Царь-пушки,
Ломал свою голову в виде подушки.
Эх, вершки-корешки! От горшка до макушки
Обычный крестовый дурак.
- Твой ход, - из болот зазывали лягушки.
Я пятился задом, как рак.

Я пил проявитель, я пил закрепитель,
Квартиру с утра превращал в вытрезвитель,
Но не утонул ни в стакане, ни в кубке.
Как шило в мешке - два смешка, три насмешки -
Набитый дурак, я смешал в своей трубке
И разом в орла превратился из решки.
И душу с душком, словно тело в тележке,
Катал я и золотом правил орешки,
Но чем-то понравился Любке.

Муку через муку поэты рифмуют.
Она показала, где раки зимуют.
Хоть дело порой доходило до драки -
Я Любку люблю! А подробности - враки.
Она даже верила в это сама.
Мы жили в то время в холерном бараке
Холерой считалась зима.

И Верка-портниха сняла с Любки мерку -
Хотел я ей на зиму шубу пошить.
Но вдруг оказалось, что шуба - на Верку.
Я ей предложил вместе с нами пожить.

И в картах она разбиралась не в меру -
Ходила с ума эта самая Вера.
Очнулась зима и прогнала холеру.
Короче стал список ночей.
Да Вера была и простой и понятной,
И снегом засыпала белые пятна,
Взяла агитацией в корне наглядной
И воском от тысяч свечей.

И шило в мешке мы пустили на мыло.
Святою водой наш барак затопило.
Уж намылились мы, но святая вода
На метр из святого и твердого льда.

И Вера из шубы скроила одеяло.
В нем дырка была - прям так и сияла.
Закутавшись в дырку, легли на кровать
И стали, как раки, втроем зимовать.

Но воду почуяв - да сном или духом -
В матросской тельняшке явилась Надюха.
Я с нею давно грешным делом матросил,
Два раза матрасил, да струсил и бросил.
Не так молода, но совсем не старуха,
Разбила паркеты из синего льда.
Зашла навсегда попрощаться Надюха,
Да так и осталась у нас навсегда.

Мы прожили зиму активно и дружно.
И главное дело - оно нам было не скучно.
И кто чем богат, тому все были рады.
Но все-таки просто визжали они,
Когда рядом с ритмами светской эстрады
Я сам, наконец, взял гитару в клешни.

Не твистом свистел мой овраг на горе.
Я все отдавал из того, что дано.
И мозг головной вырезал на коре:
Надежда плюс Вера плюс Саша плюс Люба
Плюс тетя Сережа плюс дядя Наташа...
Короче, не все ли равно.

Я пел это в темном холодном бараке
И он превращался в обычный дворец.
Так вот что весною поделывают раки!
И тут оказалось, что я - рак-отец.

Сижу в своем теле, как будто в вулкане.
Налейте мне свету из дырки окна!
Три грации, словно три грани в стакане.
Три грани в стакане, три разных мамани,
три разных мамани, а дочка одна.

Но следствия нет без особых причин.
Тем более, вроде не дочка, а сын.
А может - не сын, а может быть - брат,
Сестра или мать или сам я - отец,
А может быть весь первомайский парад!
А может быть город весь наш - Ленинград!. .

Светает. Гадаю и наоборот.
А может быть - весь наш советский народ.
А может быть, в люльке вся наша страна!
Давайте придумывать ей имена. When two and two were only four,
I lived in a small communal apartment.
Worked with a pot, and the night light I shone
But I was a fool and did not pay for the light.

I gnawed the same books with tea instead of drying,
He dreamed of shooting himself with all of the Tsar Cannon,
Broke his head in the form of a pillow.
Oh, tops-roots! From pot to crown
The usual cross fool.
“Your turn,” frogs called out from the swamps.
I backed away like a cancer.

I drank the developer, I drank the fixer,
The apartment in the morning turned into a detox,
But he did not drown in a glass or a cup.
Like an awl in a bag - two chuckles, three taunts -
Fucked up fool, I mixed in my pipe
And at once turned into an eagle from tails.
And the soul is stuffed, like a body in a cart,
I rolled the gold rules and nuts,
But Lubka liked something.

Flour through flour poets rhyme.
She showed where the crayfish winter.
Although it sometimes came to a fight -
I love Lyubka! And the details - bullshit.
She even believed it herself.
We lived at that time in the cholera barracks
Cholera was considered winter.

And Verka the dressmaker took the measure from Lyubka -
I wanted her winter coat sew.
But suddenly it turned out that the fur coat - on Verka.
I offered her to live with us.

And in the cards she understood too much -
This very Faith went crazy.
Winter came and drove cholera.
In short, became a list of nights.
Yes, Vera was simple and straightforward.
And snow covered the white spots
Took by agitation in the root of the visual
And waxed from thousands of candles.

And the awl in the bag, we let the soap.
Holy water flooded our hut.
We have lathered, but holy water
On the meter of holy and hard ice.

And Vera from a fur coat tailored a blanket.
There was a hole in it - straight and beaming.
Wrapped in a hole, lay on the bed
And they began to hibernate like raki.

But sensing the water - but a dream or a spirit -
Nadiukha appeared in a sailor's vest.
I have been a sailor with sin for a long time,
Two times a mattress, yes, I got scared and threw.
Not so young, but not old at all,
Smashed parquets of blue ice.
I went forever to say goodbye Nadyaha
Yes, and stayed with us forever.

We lived the winter actively and together.
And the main thing - it was not boring for us.
And who is rich, everyone was happy.
But still, they just screamed,
When next to the rhythms of high society
I myself finally took the guitar in the claws.

My gully on the mountain did not whistle.
I gave everything from what is given.
And the brain cut out on the cortex:
Hope plus Vera plus Sasha plus Lyuba
Plus Aunt Serezha plus Uncle Natasha ...
In short, does it matter.

I sang it in the dark cold hut
And he turned into an ordinary palace.
So this is what the crayfish do in the spring!
And then it turned out that I - the cancer father.

I sit in my body, as if in a volcano.
Pour me the light from the window hole!
Three graces, like three faces in a glass.
Three faces in a glass, three different mothers,
three different mothers, and one daughter.

But there is no effect without special reasons.
Moreover, it seems not a daughter, but a son.
Or maybe not a son, but maybe a brother
Sister or mother or I myself am a father
Or maybe the whole May Day parade!
Or maybe our whole city is Leningrad !. .

It's getting light. I am guessing and vice versa.
Or maybe our entire Soviet people.
Or maybe the whole country is in the cradle!
Let's invent her names.