Оказалось небо сирым потолком, Повязалась нитка строгим узелком. Кто-то плакал – только стены да кресты Быстрой спичкой посредине темноты.
Без рубашки, вдаль, студеною рекой, Из всех тяжких, – дремлет ангел-часовой; Век, что ль, грязью? – глупо, видно, сгоряча Убежала непослушная душа.
Убежала, и погоня не нужна – Всем отмерит леденелая вода, Всех согреет справедливая вода, Поцелует цепко гордые уста.
А над полем бледной тенью слепнет снег, Сладко-сладко убаюкивает снег: Спите-спите, тают хлопья по воде; Спите-спите – все сбывается во сне.
Скрипнет-скрипнет ключ в неведомой двери. Боль снаружи. Веселее там, внутри! Страшной песней, небывалою весной, Интересно не вернувшимся домой.
На открытке мятой – детское лицо. Белый саван. Белый – снегу все равно. В доски – крылья... Хватит – некуда летать. Снилось – были, а приснилось – умирать.
Оказалось небо сирым потолком, Повязалась нитка строгим узелком. Кто-то плакал – только стены да кресты Быстрой спичкой посредине темноты. It turned sirym sky ceiling, Tie a knot thread strict. Someone was crying - only the walls but the crosses Quick match in the middle of darkness.
Without shirt, distance, jelly river Of all the grave - snoozing angel-hour; Age, eh, dirt? - Silly, seen in a temper Ubezhala rebellious soul.
I escape and the chase is not needed - Everyone will measure ledenelaya water, All fair warm water, Kiss tenacious proud mouth.
A over a pale shadow fades in the snow, Sweet and sour lulls snow: Sleep, sleep, melting flakes in the water; Sleep, sleep - all in a dream come true.
Squeak-squeak door key into the unknown. Pain on the outside. Cheer up there, inside! Terrible song, unprecedented in the spring, Interestingly not returned home.
The postcard mint - a child's face. White shroud. White - snow anyway. The board - wings ... Enough - no place to fly. Dreamed - it has been, and dream - to die.
It turned sirym sky ceiling, Tie a knot thread strict. Someone was crying - only the walls but the crosses Quick match in the middle of darkness.