Просыпался и снова загадывал, чтоб в открытых глазах всё по-новому. Всё сквозь щели в ворота подглядывал, город дивный светился покровами. Люди света скользили по улицам, прослезился и понял, всё сбудется.
Просыпался, и мучил, и мучился, и мерещилось всюду чудесное. Утешали, болтали, что ссучился, что ни море, то всё ему пресное. А в вине нет ни хмеля, ни сладости, ни забавы ему и ни радости.
Просыпался и снова за старое, плёл в себе человекоподобие. Разговаривал с чудными тварями, с каждым камушком дивного города. Ничего, что родился он голубем, вот проснётся, и снова попробует… I woke up and to think again, so everything is new in the eyes of the public. All through the cracks into the goal spying, city wonderful light covers. People light glided through the streets, tears and realized all come true.
I woke up and tortured and tormented, and imagined everywhere wonderful. Comfort, chatted that ssuchilsya, neither the sea, and all his insipid. A fault in no hops or sweets no fun to it, and no joy.
I woke up again and the old, I wove a humanoid. I talked with wondrous creatures, every pebble wondrous city. Nothing that he was born a pigeon, Now I wake up and try again ...