Поэты нас поймут, а прочие едва ли, но северным краям таких не знать чудес: причалы дальних стран за дымчатой вуалью (от них стучит волна в щербатый волнорез);
и галька, под ногой скользящая на пляже, рыбак, весь день бычка берущий на измор и мах тяжелый крыл, свободных крыл и даже безродный пёс, что к нам проник через забор.
И смуглые тела на белых покрывалах, уснувший на посту спасательный матрос. Лишь буй, который в шторм еще вчера сорвало в гармонию природы вносит перекос...
Поэты нас поймут, а прочие едва ли... Но как, скажите, жить, когда с недавних пор расходуется лишь на мелкие детали и без того уже не пламенный мотор? Poets will understand us, and others hardly, but the northern edges of such not know wonders: berths of distant countries behind a smoky veil (from them the wave knocks on the cracked breakwater);
and pebbles, sliding under the foot on the beach, fisherman taking a bull all day and swing heavy wings, free wings and even the rootless dog that came to us through the fence.
And swarthy bodies on white bedspreads, asleep on the post rescue sailor. Only a buoy that blew off the storm yesterday in the harmony of nature distorts ...
Poets will understand us, and the others are hardly ... But how, say, to live, when more recently consumes only small parts already not a fiery motor?