Текст песни Михаил Щербаков - Цыбин
Просмотров: 62
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Здесь расположен текст песни Михаил Щербаков - Цыбин, перевод и видео.
когда в натуре бездна, речи нет о дне двойном,
не нужно для величья ни котурнов, ни двуличья,
иного хоть во мрамор посели, он так и будет гном,
а Цыбин, с малолетства не терпевший мотовства,
жил в сером новострое, даром слава, что Москва,
но если кто меж смертных понимал в деньгах несметных
и кто, вложив червонец, наживал не два, но двадцать два,
то Цыбин был.
Во вздорный рынок чёрный он внедрил стандарт и сорт,
и там, где кособочился кустарный натюрморт,
возникло что-то с чем-то в духе фресок чинквеченто,
не зря бродили слухи по Москве, что Цыбин в чём-то чёрт,
не зря вошли в легенду келья та и тот планшет,
где формулы чертя и конструируя сюжет,
в одном лице Кулибин и Хичкок, магистр Цыбин,
влиял на экспорт нефти, на бюджет страны и свой бюджет,
но зря потом в суде к нему под видом интервью
пристал какой-то деятель, похожий на змею:
"Могли б, мол, душу бесу вы продать из интересу?".
И Цыбин грандиозно пошутил: "Смотря почём и чью".
Ах, Цыбин, я не рядом был, но кабы рядом был,
я разом бы с нахала сбил его гражданский пыл,
не тратя слов, ему бы выбил я глаза и зубы,
особо если выпил бы, но Цыбин отродясь не пил
и в шутку свёл.
Держа надзор над всеми от акул до прилипал,
он в каждом, даже в том, кто оступился или пал,
провидел звеньевого сферы сбыта теневого,
иные хоть во сне слепцы, а Цыба никогда не спал,
и мы, вообразив, что соответственно умны,
с готовностью на то употребили бы умы,
чтоб, скажем, город Рыбинск переделать в город Цыбинск,
но весь масштаб вождя нам было не дано постичь, увы.
Увы, в безвременье глухом, где честь и совесть набекрень,
мы помнили, что Цыбин это камень и кремень,
но в нём искали друга мы, когда свистела вьюга,
однако устремлялись не к нему, когда цвела сирень.
А в нём, когда цвела она и пели соловьи,
рождался композитор типа Цезаря Кюи,
и ночью в келье тёмной ре минор клубился томный,
вибрировали септимы и слышалось "Фюи, фюи".
То Цыбин был.
И плыл ноктюрн в Женеву в спецвагоне из брони,
зелёные огни не предвещали западни,
и скважины качали нефть, и шахты не скучали,
казна чесала голову, а гений колдовал в тени,
не то чтоб неуклюж, невзрачен или там недюж,
он как-то не ровнялся тем, кто взрачен и уклюж,
был высшего пошиба человек-оркестр Цыба,
такому не конвой бы а "Спасибо" лишь, да поздно уж,
сочли в суде, что доля, надлежавшая казне,
не просто утрясалась в промежуточном звене,
но грубо нарезалась вкривь и вкось, как оказалось,
а верно или дурно суд судил, о том судить не мне.
Аккордно или сдельно правоведы-храбрецы
явили образцы проникновенной хрипотцы,
но демон шахт и скважин был всемернейше посажен,
за то, за что никто бы на себя вины не взял, а Цы,
а Цыбин взял.
И нынче, если родич поселково-хуторской,
решает на каникулах развлечь себя Москвой,
я в центре культпоходом не кружу с овощеводом,
ему служу я гидом, но вожу не по Тверской-Ямской,
выгуливаю я его по цыбинским местам,
Калужская - Беляево - Коньково - Тёплый Cтан,
где мнится временами, будто Цыбин снова с нами,
и губы прямо сами шепчут: "Цыбин, ты в архив не сдан,
ты компас наш земной, а также посох и праща,
ты знаешь, как отчизну обустроить сообща.
Откликнись, невидимка!" Но асфальтовая дымка
молчит, за нашу косность нам отмщая, мстя и даже мща.
Конечно, мща.
2006 It's not that Tsybin was a double bottom,
When there is an abyss in nature, there is no question of a double day,
It is not necessary for the great man neither the cooturns, nor the duplicity,
Someone else at least marble settled, he will be a gnome,
And Tsybin, since childhood, was not tolerant of wagging,
Lived in a gray new building, with the gift of fame, that Moscow,
But if anyone among mortals understood in the money of untold
And who, having put in a chervonetz, made not two, but twenty-two,
Then Tsybin was.
In the fussy black market, he introduced a standard and a variety,
And where the artisan still life has been crooked,
There was something with something in the spirit of the frescoes of the Cinquecento,
Not for nothing that rumors circulated in Moscow that Tsybin was in some way a devil,
Not in vain came into the legend of the cell and that tablet,
Where the formulas are drawing and designing the plot,
In one person Kulibin and Hitchcock, Master Tsybin,
Influenced the export of oil, the country's budget and its budget,
But in vain then in court to him in the guise of an interview
Some figure, like a snake, came up:
"Could, supposedly, you would sell the soul of a demon out of interest?".
And Tsybin grandly joked: "Looking at how much and whose."
Ah, Tsybin, I was not around, but if I was close,
I would at once have foolishly struck off his civil ardor,
Without spending words, he would have knocked out my eyes and teeth,
Especially if I had a drink, but Tsybin did not drink off
And jokingly brought it down.
Keeping the surveillance of everyone from sharks to sticking,
He is in everyone, even in the one who stumbled or fell,
Foresaw the chain-of-trade of the shadow,
Some are blind even in a dream, and Tsyba never slept,
And we, imagining that we are accordingly intelligent,
They would readily use minds,
To, say, the city of Rybinsk remake into the city of Tsybinsk,
But the whole scale of the leader was not given to us, alas.
Alas, in the timelessness of the deaf, where honor and conscience are on edge,
We remembered that Tsybin is a stone and flint,
But we were looking for a friend when we whistled a blizzard,
But rushed not to him when the lilac bloomed.
And in it, when she bloomed and the nightingales sang,
A composer of the Caesar Cui type was born,
And at night in the cell of the dark D minor threw a languid,
The septims were vibrating and "FUI, FUY" was heard.
That Tsybin was.
And floated nocturne to Geneva in a special wagon out of armor,
The green lights did not foreshadow the trap,
And the wells were pumping oil, and the mines were not bored,
The treasury was scratching its head, and the genius conjured in the shadows,
Not that clumsy, unattractive or there nedyuzh,
He somehow did not equal those who are grown up and stiff,
Was a top-notch man-orchestra Tsyba,
This would not convoy a "Thank you" only, but it's too late,
Found in the court that the share that was due to the treasury,
Not just settled in the middle link,
But roughly cut at random, as it turned out,
But the court judged correctly or badly, it's not for me to judge.
Accompany or piece-wise lawyer-brave
Revealed samples of a penetrating, hoarse,
But the demon of mines and wells was put in the most complete way,
For something for which no one would have blamed himself, and Tsy,
But Tsybin took it.
And now, if the kinsman of the village-farm,
Decides on a vacation to amuse himself with Moscow,
I'm not in the middle of a cult-ketch with a vegetable grower,
I serve as a guide, but I do not drive along the Tverskaya-Yamskaya,
I take him to Tsibin places,
Kaluga - Belyaevo - Konkovo - Warm Stan,
Where it seems at times that Tsybin is again with us,
And lips directly whisper: "Tsybin, you're not in the archive,
You are our earthly compass, and also a staff and a sling,
You know how to build a homeland together.
Respond, invisible! "But the asphalt haze
Silent, for our stagnancy to us vengeance, revenge and even revenge.
Of course, revenge.
2006
Скачать
