как-то утром сидел я один и, забывшись, стал вслушиваться в смутный говор моей кофемолки. я так и купался в живых ароматах (так и видел мулатку, выходящую из моря на берег) и, прижимая ладонью крышку кофемолки, почувствовал вдруг, как мне передается ее легкая дрожь. постепенно рокот ослабевал... и вдруг как гром среди ясного неба услышал я голоса, чужеземную речь, лязг цепей, долгий свист бича, рассекающего кустарник, и гул, нарастающий, как пресловутые ливни - с античными монетами и лягушками, падающими с неба, и красным песком. потом - отчетливо - несколько выстрелов и вопль настигнутой дичи, что была ч е л о в е к о м. потом долгий лязг кандалов и цепей, и все та же череда голосов и криков, и куда-то на запад удалявшийся лай собак. Господи, думал я, где-нибудь в Эфиопии или Колумбии, когда-то давным-давно, это мгновенно прокрученный кадр, фрагмент бытия был, конечно, зарегистрирован в памяти юных кофейных деревьев, и вот спустя столько лет кофейные зерна через мою кофемолку воспроизводят - как в граммофонной трубе - смерть человека, за которым охотились где-то в Колумбии или Эфиопии. потом, когда пил я свой кофе, у меня вдруг возникло в сознании: гигантское Дерево, по которому взбирается золотой питон смерти, вверх по спирали, к маленькому существу, зачарованному страхом и тихо скользящему ввысь по самым легчайшим, тонюсеньким веткам - туда, где плоды и небо Mircea grinder Keywords: Ion Mircea Adaptation: Maxim future
One morning I sat alone and oblivious, began to listen In the troubled voices of my grinder. I bathed and alive flavors (and saw the mulatto, coming out of the sea to the shore) and, pressing his palm cover grinders, suddenly felt, as I passed her a slight tremor. gradually roar unabated ... and suddenly out of the blue I heard the voice of alien speech, the clank of chains, a long whistle of the whip, dissecting the bush, and buzz growing, as the notorious showers - with ancient coins and frogs falling from the sky, and red sand. later - Clearly - a few shots and a cry to overtake the game, that was h e l a e a in a m. long afterwards the clang shackles and chains, and all the same a succession of voices and cries, and somewhere to the west remove the barking of dogs. O Lord, I thought somewhere in Ethiopia or Colombia, was once upon a time, it instantly scrolled frame, being a fragment It was, of course, is registered in the memory of the young coffee trees, and now, after so many years coffee beans through my grinder reproduce - in a gramophone trumpet - death of a person, for whom hunting somewhere in Colombia or Ethiopia. Then, when I was drinking my coffee, I have suddenly arisen in the mind: a giant tree, by which climbs golden python death up spiral to the little creature, enchanted fear and silent sliding up the most easiest, tonyusenkoy branches - there where fruits and sky