Так пусто без твоего плеча и глаз, меняющих цвет. Сражаться бы за тебя на мечах, только меча - нет. Не с кем драться и побеждать - некого победить. Километры. Они лежат. Лежачих нельзя бить.
Тебя я знаю уже давно, не зная тебя и дня. И все слова прозвучали, но звучали не для меня. А взгляды, резкие, как гаррота, пойманы в основном по снам и фото. Я для чего-то стану твоим сном.
На остановке поют ветра: "Иди! Уходи! Вставай!", туманы до десяти утра. В измороси трамвай, и город, североглаз и твёрд, стоит, травинку жуя, но, знаешь, - он тебя очень ждёт. И в нём тебя жду я. So empty without your shoulder and eyes that change color. To fight for you with swords, sword only - no. No one with whom to fight and win - nobody win. Miles. They lie. Bedridden can not be beat.
I know you for a long time without knowing you, and day. And all the words were said, but did not sound to me. And looks sharp as a garrotte, caught mainly on dreams and photos. I for some reason become your dream.
Stop singing wind: & quot; Go! Go Away! Get up! & Quot ;, fog before ten in the morning. In the drizzle tram and the city severoglaz and steadfast, worth chewing a blade of grass, but, you know - he is waiting for you so. And in it I'm waiting for you.