Вит Музуров все тексты (слова) песен, переводы, видео, клипы

нарисованы гвоздиком странные звери -
может, в следующей жизни достать, дожить.
хотя даже в эту, признаться, не верю.
бежать или плыть. бежать - плыть.
косые дни. я ищу периметр:
хочу измерить, а то они странные -
выход-не выход, а птицы с ними.
и птицы склонны разыгрывать драмы, но

больше времени - меньше шансов.
бой не нужен с тенями и памятью,
окружающей предстоящим,
не успевшим вчера представиться.
неизбежным под миром странником
промедление - чёрная метка,
что кустами врезается в старость.
или проволокой. метко.

с неба падают яблоки и самолёты
на асфальт – подбирай ключи.
вот ещё одну зиму я прожил. ну что ты?
набирай – только не молчи.
возвращается память с успешной охоты –
я не сплю и боюсь уснуть.
и ещё одну веру я прожил. ну что ты?
в добрый путь. слышишь? в добрый путь!

зачем, скажи, придуман этот мир?
для жизни идеален каземат.
туннель дворов и западня квартир.
и вечный мир в какой-то смутной драке.
а творчество – одна сплошная боль,
от памяти как будто без ума.
а творчество – один ненужный вой
потерянной в песках судьбы собаки.

1.
поднимаюсь, шатаясь, вверх.
песня летит, отрываясь от пола.
закрываю глаза. в неизбежном родстве
лестница с хрящами горла.
я куда-то тянусь, а перила живут
своей неизвестной жизнью.
и перила тоскуют. я дом сторожу.

А моё сумасшедшее небо
мелеет и ждёт.
А моё сумасшедшее небо
видит своё цвет
и пьёт
за здоровье того, кого нет;
за здоровье тех, кого нет
в нём

Представь, что я умер, – скажи, что тебе всё равно.
Никто не забудет спасенья от вещего сна.
Никто не увидит того, что случится давно.
Никто не забудет, привыкнув, уйти от себя.
Заткну пальцем ухо, и звон холодильника в прах,
А пар, поднимаясь, спешит свет рассеивать вдаль.
Я буду молиться за то, чтоб отнять у нас страх,
Пустынному ветру степей уходящего дня.

и мысль выпрыгнет
стеклянная, пустая:
мы долетели, слышишь, долетели.
мы были вместе – сбивчивая стая.
и разбивали небо на качели.
и развевались клином против ветра,
себя листая, о себе читая
в нелепом сне.

травы. заборы. замыслы свай.
дети резвятся. стёкла и блики.
дом не построен. смотрится май
в небо времён Карла Великого.
блок на кране вершит самосуд,
кран похож на жирафа восточно.
пристальны взоры - вороны ждут.
травы в войне с горизонтами.

Юные волосы стелются струнами,
Ревность веков храня.
Мрак одиночества ночью безлунною –
Скользкий антоним дня.
Вместе надежды сложились – и канули.
Мы на границе сна
Предали их или ими обмануты –
Видно, цена одна.

Мыслей угасших свечи.
Ветрена и бледна
Осень. Холодный вечер.
Улица – и стена.
Дом ледяной, как спицы.
Вяжут небо из дыма.
Белые, как страница,
Спины.

1.
моргают деревья листвой словно мельница
ветра оглушительно теребя
не знаю какой должна быть стрельница
чтоб достреляться до тебя

сколько можно считать гудки
сколько можно спорить баранами

там где кончается страх начинается смерть
выдернув нож
и с последней улыбкой на пробы
в роли немого кино ненаписанных лет
вставить ещё хоть густое но праздное слово.

там где рождается страх умирает олень
смыслы трепещут и впику судьбе воскресают.

от гриппа не умирают.
и плевать на то, что я лгу.
нарисую солнышко, стаю
и дугу.

по открытым заблудшим амбарам
дождь пройдёт -
гололёд.

это сон, и я его сплю.
без следов и потери данных.
бесконечность или реальность.
и услышать «люблю», или «blue»,
или блюз наконец-то звучит –
в танце хочется вытянуть руки,
поглощать непривычные звуки.
и в блаженстве идти,

выдох длится секунду -
поймай его взглядом. скомкай
в карман. в три погибели.
сверни журавлём - и в окно.
там рассвет пробивается красной змеёй.
там рассвет простирается доверчивым эхом.
а эхо придумал человек с ракушкой -
он знал меня в следующей жизни.