- Анютины глазки
Сквозь толщу асфальта, с робкой верой,
Растёт два цветка, как весеннее небо,
Их били капли дождя, мотало ветром,
Когда они оставались одни, где то,
Фиалки росли и тянулись к свету,
Даря красоту, тем кто ещё есть,
Я любовался ими, боясь трогать,
- Беременность
Я нахожусь в темноте, я слышу стук сердца,
Мы пока одно целое, мы пока вместе,
Нас робко связала тонкая нить,
Я питаюсь тобой, я почти паразит,
И вместе с первым ноябрьским снегом,
Который нежно укроет грязную землю,
Твоё сердце начнёт отчаянно бить,
Значит время пришло, мне пора уходить,
- Весна наступила снова
Дым от горелой травы не давал дышать лёгким
В полную силу, я передвигался неловко
По талым улицам, а весна давила на грудь,
Я хотел дышать, и боялся задохнуться,
В сотый раз полз в грязи на эту гору,
Но всегда неудачно, сдавался, садился на поезд
Который ехал обратно, чтоб я начал заново
Это бессмысленное восхождение, попробую завтра,
- Впусти меня
Впусти меня внутрь, дай войти в тебя,
Дай утонуть в твоих кошачьих глазах,
Позволь проникнуть в лёгкие тяжёлым дымом,
Дай мне стать твоим внебрачным сыном,
Отцом, богом, забытой всеми силой,
Пригрей на груди, наполни меня смыслом,
Я твоя жизнь, твоя совесть и боль,
- За вас помою всю посуду
Мамочка, пожалуйста, не бей меня по голове,
Папа, умоляю, заступись, скажи ей,
Я обещаю, я исправлюсь, получу пятёрку,
Нет, не надо, не выбрасывай машинку в помойку,
Не надо, пожалуйста, не рви мои книжки,
Умоляю тебя, только не бей прыгалками,
Мамочка пожалуйста, прошу, не ругайтесь,
Папа, не бей её, лучше ляг спать,
- Зачатие
Тела сплетаются в тугие узлы из воска,
Розовая пыль, эндорфин поступает в мозг,
Свет сочится из нашей горящей кожи,
Они стали одним целым, разум ушёл в ночь,
Дым благовоний, влажная постель стонет,
Две змеи поглощают друг друга, пальцы трогают
Чешую, мы тонем сами в себе, рождая новое,
Мы так и уснём, а потом всё повторится снова,
- На улице жара и ад
Сижу за компом уже четвёртую ночь,
Как жара заебала, скорей бы пошёл дождь,
Телефон звонит, ответить или нет,
Вдруг что то важное за столько лет,
Начальник звонит, говорит ты бля где,
На работе три дня не был, ты охуел,
Я отвечаю что болею и скоро выйду работать,
Сам желаю смерти этому ебаному уроду,
- Разноцветные человечки
Разноцветные человечки висят по всему городу,
Разноцветные человечки бесятся и танцуют,
Их никто не замечает, кроме меня одного,
Кажется я единственный безумец в этом районе,
В городе разбитых дорог и бывшей воинской славы,
Теперь это город торговых центров и супермаркетов,
Город бомжатников, что тут называют домами,
- Раны - Сок
Послушай меня, ты никогда не проснёшься,
Скорее всего ты просто - напросто так и подохнешь,
С открытыми глазами, и закрытыми ранами,
И никогда не познаешь покой и сладость нирваны,
это всё было у Летова много- много лет назад,
Ещё до моего рождения, до первого похода в детсад,
Пластмассовый мир победил, мода оказалась сильней,
Чашкой горячего чая меня не согреть
- Снеговик
Мне снова восемь лет, я выбегаю из подьезда,
Натягиваю варежки, здороваюсь с тётей Светой,
Что жила когда то по соседству на шестом этаже,
Она угощала меня конфетами, приятная женщина,
Начал собирать из снега неживого человека,
Уже вижу его, толстый, круглый и нелепый,
Он будет одиноко стоять среди зимней метели,
- Солнечные зайцы
С нашего последнего разговора во мне что то сломалось,
Осталась изъёбанность и я понял что всё было напрасно,
И не важно где мы находимся вместе или порознь,
Трамваи бегут по рельсам мимо сугробов,
Я брызнул освежителем воздуха себе в лоб,
И даже не смог найти в себе силы как то помочь
Себе или другу с подозрением на гепатит,
И вроде бы всё такой же беспомощный и дикий,
- Стрелки часов остановились
Утро и вечер давно одинаково серые,
Я лежал на диване, был прикован похмельем,
Каждый день повторялось одно и то же,
Я вставал, шёл на кухню, брал в руки ножик,
Нет, подожди, вроде пока ещё слишком рано,
Можно, говорю, ещё немного подождать,
Перетерпеть, подумай, ведь всё не так уж и плохо,
Срываюсь, в руках столовый ножик и снова,
- Так жарко, что плавился мозг
Пока правительство закручивает нам на жопе гайки,
Солнце нещадно палит асфальт под моими ногами,
Пылевые бури на улице готовы вырвать ваши глаза,
А я иду как мудак по жаре в кедах и носках,
Никогда не был в краях южнее полуострова Крым,
Но пустынный зной Сахары представлял таким,
Асфальт можно оторвать от земли и жевать вместо орбита,
Или вообще утонуть в нём, по башке долбит
- Улицы разбитых
Улицы разбитых фонарей, потухших жизней,
Грязных улиц в глазах моих убитых детей,
Которых я смывал в унитаз без всякой мысли
О том, сколько же могло быть жизней,
Девушки падки, западают на наркоманов,
А я так часто вру, что уже не вижу обмана,
Утро, серое, грязное небо за пыльным окном,
Надо бы встать, но лучше забыться сном,
- Холодный воздух комнаты
Холодный воздух комнаты пробирает до костей,
Я кутаюсь в одеяло, пытаясь хоть как то согреться,
Радует то, что мне не нужно никуда торопиться,
Можно вообще не вставать, но уже не спится,
Я бы хотел вечно лежать под одеялом, как в панцире
Черепахи, принимаю таблетки, я вечно угашеный,
Мой запой продолжается уже вторую неделю,
В общем ничего нового, закрываю все двери,
- Хоррор
Где то в своём городе, ночью, на задворках жизни
Бродить в темноте с трубой в руках, искать смысл
Всего происходящего с тобой, не знать заранее
Что ждёт за поворотом, обрывочные воспоминания
Дают знания о том, что когда то город был населён
Разного рода зомби и вы были с ней вместе вдвоём,
И теперь ты один, ищёшь кукол с пустыми глазами,
А маленькие девочки на площадке щенка раздирают
- Часть механизма
Водопроводные трубы запоют голосами
Тысяч страдальцев, когда я нырну с моста
В бетонную реку из скоростной магистрали,
И я больше не узнаю каково это, стать старым,
Пусть электричка сорвётся в рельс птицей,
Упадёт в пропасть этого бесконечного лабиринта,
Пусть трос оборвётся и лифт рухнет в шахту,
Я останусь навсегда там, прости меня мама,
- Юность
В детстве, будучи маленьким, я хотел стать пиратом
Плавать по морям, грабить суда, быть самым богатым
Или стать космонавтом, бороздить вселенной просторы,
Спасать принцесс от драконов, или стать супергероем,
Когда я был маленьким, то не любил воздушные шарики,
Было мучительно наблюдать то как они сдувались,
Я хранил их, пока они не становились тряпочкой,
Как ослик Иа клал их в горшок и запрещал выбрасывать,