Гарик Сукачёв, Неприкасаемые все тексты (слова) песен, переводы, видео, клипы

Между нами 10 000 километров,
Всё перроны, перегоны да дожди,
Горы белых облаков и стаи ветра,
Но я скоро приеду, подожди...

Там где я, бабульки с пареной картошкой,
Там подсолнухи осыпались в кульки,
Там мохнатые окошки да лукошки,

Барышня нашла этот сверток случайно, на лестнице между подвалом и лифтом.
Это случилось в районе хрущевок между Вокзальной и Красных связистов.
Она приезжала выпить чаю и поболтать с подругой Наташей.
Она бы его не заметила вовсе, но вдруг услышала какой-то странный кашель.

Это было похоже на кашель хорька или какого-то другого мелкого зверька.
Это было похоже на кашель хорька или какого-то другого мелкого зверька.

Где-то возле Ардынки или возле Таганки или где-то еще, заблудившись весной
На нетвердых ногах, после выпитой банки, Витька Фомкин один добирается домой.

А на улице ветер, а подворотнями лужи да за каждыи углом - милицейский свисток.
Дома Люська - жена, сварганила ужин Виктор Люсе купил на аванец платок.

Вдруг какая-то арка, мысль в Витьке пробудилась, а за ней и пузырь начинает бурлить,
Работящей рукою Витька лезет в ширинку, за ширинкой братан очень хочет отлить.

Горит огонь, горит, но что-то неможется,
Что-то грустится мне, что-то тревожится.
То ли себя потерял, то ли раскис совсем
Что-то забыл, не узнал, лодкой на мель сел.

Горит огонь, горит, искрами по ветру
Да что-то не в лад, невпопад ночью и поутру.
Расправить ли плечи, сказать слово, полслова ли

Ветер падет на прокуренный снег,
И взгляд превратит воду в огонь.
Где мы просочимся в воронки столиц,
И разбросаем усталые руки на черных перинах ночей.

Зажмурив глаза и замкнув на замок,
До боли ужав единицу пространства,
Пустые пропасти ртов, что пахнут могилой

Мы познакомились с тобою на танцах, там все плясали модный танец "рейв".
Мы познакомились с тобою на танцах, я сказал: "Мне близок Ник Кейв".
Ты сказала: "Это олдово", ты сказала: "это не в кайф",
Ты сказала: "Это не клёво" и что это старпёрский драйв.

А я хочу быть твоим сексуальным объектом,
А я хочу быть твоим сексуальным объектом,
Я так хочу быть твоим сексуальным объектом,

Дорога под землю.
Дорога под землю.
Дорога под землю.

Дорога под землю в ступени и в стены.
Дорога под землю в норы зеленых кротов.
Я так хочу опять заблудится, я бритвой войду в эти вены.
Я обожаю вдыхать этот кислый запах мертвых цветов.

Я часто вижу его по утрам когда бреюсь.
Он плюет мне из зеркала прямо в лицо.
И тогда я опасною бритвою режусь,
Чтоб увидеть на нём след кровавых рубцов.

Людоед пойман, людоед пойман, людоед пойман, но не пленен.
Людоед пойман, людоед пойман, людоед пойман и я явно не он.

На снегу лежат следы словно плеши, словно плеши.
Поперек следов - столбы, на которых свет повешен,
Он растерзан и раскис полосатый, как тельняшка,
Свет беспомощно обвис на троллейбусных растяжках.

Только Ночь, Ночь, Ночь...
Только Ночь, Ночь, Ночь...
Только Ночь, Ночь, Ночь...

Вей, бей, проруха-судьба, разбуди слов рябиновый слог,
Постучи в дверь, пораскинь снег по лесам вех да по полям рек.

Кто-то не волен зажечь свет, кто-то не в силах сказать "нет",
Радугою стелется судьба-змея, пожирает хвост, а в глазах лед,
А в груди страх, а в душе тоска, больно ей, больно, да иначе нельзя,
Но только:

Осень, она не спросит, осень, она придет,
Осень немым вопросом в синих глазах замрет.
Осень дождями ляжет, листьями заметет,
По опустевшим пляжам медленно побредет.

Может быть, не заметишь рыжую грусть листвы,
Может быть, не ответишь, что вспоминаешь ты,
Или вот это небо - синее как вода,

Кто-то сидел в прокуренной кухне, а кто-то гулял босиком,
Кто-то ночью не спал, кто-то утром не встал, кто-то целовался в лифте тайком,
Кто-то думал : "Я как Гребенщиков, я даже круче умею петь!",
А кто-то встал у края крыши и захотел улететь...

А, впрочем, у каждого есть право на выбор,
Право на выбор...
А, впрочем, у каждого есть право на выбор,

Когда я проснулся, было примерно около пяти часов.
Я спал всего два, я посмотрел в окно, но за коробками домов я не увидел лицо.
Я посмотрел поверх домов, но не заметил: ни серпа месяца ни луны.
Я пожал плечами и закурил, я одел штаны и нащупал в кармане тёплый след тишины,
Я нащупал в кармане тёплый след тишины.

Я прошёл на кухню и нажал выключатель, но лампа не зажглась, видно, кончился ток.
Я полез в холодильник за бутылкой "Клико", но там дремал одинокий сырок.

Ветер злой поднял вой это не спроста,
Между небом и землёй чёрная весна.

Вам бы туч первый луч, рвут со всех сторон.
И как кровью злым дождём истекает он.

Письма в пепел сожжены, значит навсегда
Между мною и тобой чёрная вода.

Ты меня давно не любишь
Ты меня давно не ценишь
Ты мне не купила пиво, Леля,
Мотивируя, что нету денег.

Ты не станешь хорошей, Леля
Я уже не надеюсь
И поэтому оставь в покое

А я милого узнаю по походке, он брюки носит брюки галифе.
Шляпу он носит на панаму, шляпу он носит на панаму.
Шляпу он носит на панаму, шляпу он носит на панаму.

Зачем я вас, родненький, узнала? Зачем, зачем, я полюбила вас?
Раньше я этого не знала, теперь же я страдаю каждый час.
Раньше я этого не знала, теперь же я страдаю каждый час.