Гайдук все тексты (слова) песен, переводы, видео, клипы

(второй хипический рассказ)
Короче, значит, День Победы. Встал я с утреца, покурил слегонца, а тут мне звонят с тринадцатой школы. Говорят, Витюха, елы-палы, ну, так мы тебя сегодня ждем. Я говорю: нормально, да. Только проснулся, а меня уже ждут. Конечно, надо к ним зайти. Одеваюсь и рулю в тринадцатую школу.

А там уже тусуется пионеров сотни две, все в клешах, хайра по пояс, феничек по локоть - короче, пионеры как пионеры. Нормальные себе пионеры. И пионерки есть такие, очень неплохие пионерочки. Думаю, надо как-то с ними познакомиться. Не хер тут олдовостью страдать, когда кругом такой прикольный пипл тусуется. Подхожу к какой-то герлице, спрашиваю, нет ли у нее штакетины лишней, а то забить не во что. Она говорит: сейчас у чуваков спрошу. Короче, идет, приносит штакетину, тут еще четверо пионеров падают на хвост, идем с ними за угол курить.

Тут за углом происходит беседа. Они меня спрашивают: чувак, а ты откуда приехал. Я говорю: нормально, да. Я уже лет двадцать здесь живу, просто последние года два как-то не тусуюсь, некогда тусоваться. А они говорят: так ты, наверно, со всей олдой тусовался. Ну да, говорю, тусовался. А они спрашивают: а знаешь ты такого чувака Джона с шестьсот второго? Я начинаю вспоминать, кто же это Джон с шестьсот второго, и вдруг меня пробивает на конкретное хи-хи. Потом я встаю с пола. Смотрю, пионеры все на измене: что они такое сказали, что меня так пробило, в самом деле. Говорю: ништяк, чуваки, все нормально, да. Потому что Джон с шестьсот второго - это я на самом деле. Они говорят: клево! А мы тебя тут ждем уже часа два. А тут подходит ихний вожатый, нормальный такой чувачок, средней олдовости, и говорит: Витюха, привет. Пошли, расскажешь нашим пионерам, как ты в сопротивлении участвовал.

Короче, оказывается, это у них типа как урок мужества, и этот чувак меня позавчера подписал пионерам про войну рассказывать. И вот мы все приходим в актовый зал. Вожатый говорит: пипл! Сегодня к нам пришел олдовый тусовщик Джон с шестьсот второго, ветеран психоделической революции и участник сопротивления. Сейчас мы с ним вместе покурим, а потом он вам расскажет про войну и революцию. Тут пионеры все достают свои косяки, вожатый угощает меня свей травой. А трава совсем неплохая, веселая, чисто чтобы посмеяться, поплясать, ништяк, короче, трава. И вот я говорю: клево, чуваки, нормальная у вас трава. А сейчас я вам расскажу, как я в сопротивлении участвовал. Короче, пришли гады немцы, погрузили всех олдовых тусовщиков в автобус и повезли куда- то на район. Говорят: будете узкоколейку строить. А мы говорим: ништяк, ништяк. Сейчас покурим и будем строить. Тут вожатый меня в бок толкает и шепчет: Витюха, не гони попсу. Они же этот анекдот еще в первом классе слышали. А я говорю, ладно. Тогда я им другой анекдот расскажу. Про пожарников. А вожатый говорит: мы же договаривались, что ты про войну расскажешь. Как оно на самом деле было. Ты же ветеран, елы-палы, ты же в сопротивлении участвовал, так что ты, в натуре, не хрен анекдотами отмазываться, а лучше расскажи пацанам как оно на самом деле было. Слушай, говорю, ну, ты гонишь, в натуре. Как будто я помню, как оно на самом деле было. Это же не вчера было и не позавчера, а хуй знает сколько лет назад это было. Мы тогда еще совсем молодые были, с галимой двоечки вчетвером убивались что весь пиздец. А гады немцы как пришли и сразу устроили конкретную оккупацию. Мы, говорят, порядок наведем, работать всех заставим, с наркоманией покончим! Во, бля, фашисты! Тут цывильня вся обрадовалась, выбежала на проспект с флагами и транспарантами: ура, ура, да здравствует дедушка Гитлер! А мы сидим в скверике и думаем: гоните, фашисты сраные! Мы, наркоманы, будем сопротивляться до последнего!

Короче, значит, банкир. Такой себе нормальный банкир, костюм-галстук, работа вместо жизни, и не сказать, что она его прет! не, она его совсем не прет! она его харит, кумарит и всячески обламывает, но он ее все равно работает-работает-работает. Потому что хочет заработать столько денег, чтобы потом уже никогда не работать. А чтобы положить эти деньги в хороший банк и жить себе на проценты, где-нибудь в деревне, вдали от суеты и прочих извращений - ну, это все сейчас хотят. Или, по крайней мере, говорят, что хотят - в натуре, кого ни спросишь, у всех одно и то же: в деревню! в глушь! и чтобы всего этого никогда не видеть и не слышать и не помнить, и, кого не любишь, в лицо не знать, и смотреть на звезды, и жить спокойно - вот такая нынче тема самая модная. А потом встречаешь их через десять лет, а у них все та же работа, все десять лет без отпуска, и все те же мечты: ну, вот, еще чуть-чуть, и в деревню, хотя уже давно все ясно и очень грустно. Но хрен ли тут грустить - Работать Надо!

Да. Но тот банкир, чтО я за него рассказываю - ему однажды крупно повезло. Он то ли выиграл по облигации, то ли вымутил по каким-то своим делам такую сумму, что уже должно было хватить. Ну, он конечно в деревню не поехал, чего банкиру в деревне делать? Он купил себе квартиру в маленьком подмосковном городишке, перевез туда свои шмотки, книги и магнитофон, а больше ничего не взял - даже телевизора не взял, все жене оставил (или кто там у него был), и машину тоже оставил, и квартиру московскую оставил, вот. И уехал в этот подмосковный город, завис на своей квартире и был АБСОЛЮТНО СЧАСТЛИВ! То есть, целый месяц абсолютно, потом еще месяц просто счастлив, потом еще две недели было хорошо, а потом тоже хорошо, но уж как-то не очень. Потому что захотелось с людьми пообщаться, а люди -

Ну, люди. Ну, не сказать, чтобы козлы-пидары-уроды, и не подонки какие-нибудь, обычные простые люди, но о чем с ними разговаривать, когда телевизора не смотришь? Конечно, есть там и нормальные люди, в любом поселке есть нормальные люди, но они либо бедные совсем, либо пьяные с утра, либо укуренные такие, что подойти страшно. А надо сказать, что банкир-то наш тоже ганджа покуривал, но делал это очень осторожно, и чтобы никто об этом не знал. Даже жена, или кто там у него был.

И вот настало время, захотелось ему покурить. А с местными барыгами связываться неохота, бо они ж потом не отстанут, и палево на весь поселок. А к своему родному московскому дилеру - к нему же, как поедешь, ну, короче, тоже неохота ехать. Десять причин, чтобы к нему не ехать. А ганджа хочется. И вот, однажды входит он в собственный подъезд и чувствует знакомый запах! Поднимается на собственную площадку - а там стоит дедушка из соседней квартиры и долбит что-то, судя по запаху, оочень интерресное! И наш банкир, проходя мимо него, слегка притормаживает - всего лишь на какую-то долю секунды, но дедушке уже все ясно. Дедушка на него смотрит и спрашивает: Ага? Банкир только головой кивает, и тут же получает конкретно-ядерный паравоз, а потом они заходят в дедушкину квартиру и забивают еще один косяк. И, ясно дело, тут же его раскуривают.

(шифрованная история)
И что это я, в самом деле, все про наркоманов да про наркоманов? Давайте я вам лучше про спортсменов расскажу. Короче, случай из жизни штангистов.

Короче, случай из жизни штангистов. Сидит такой себе штангист у себя дома, пиво пьет, кальбасу кушает, шуфика по мафону слушает, потом ван-дама по видику смотрит. Офигенный себе штангист: репа во! плечи во! спина как футбольное поле - но только не прет его вся эта жизнь! Нет, не прет! Хочется штангу потягать - ну, он же штангист, в натуре, - а штанги-то и нету. Потому что межсезонье.

И вот наш штангист встает с дивана и пиздячит на спортсменскую тусовку. А там сидят еще такие же штангисты с тоской в глазах, некоторые уже целую неделю штанги не нюхали. Но, говорят, к вечеру штангу должны подвезти. И какую штангу! Пацаны, говорят, вчера один блин вшестером поднимали. Но и цена соответственная - вот только денег ни у кого нет. И у нашего штангиста тоже.

А кругом-то жизнь спортивная кипит! Вот пловцы из бассейна брассом выплыли - можно бы у них денег занять, но они, что им говоришь, ничего не понимают: вода в ушах. Некоторые уже по две недели в заплыве - и на какие только деньги плавают? Ну, так настоящему пловцу много ли надо: город большой, народу много, пару раз нырнуть всегда на шару можно. Там нырнул, тут нырнул - смотришь, уже и наплавался.