Ты просишь рассказать, какая ты... Такая ты... Такая ты... Вестимо - Ты мне понятна, как движенье мима, И как движенье, непереводима, Как вскрик ладоней И как жест лица...
И вот еще - мучения творца - С чем мне сравнить любимую? С любимой?
Я слово, словно вещего птенца, Выкармливал полжизни с языка, Из клюва в клюв : такая ты, такая... Дыханьем грел : такая ты, такая... И лишь сегодня понял до конца - Тобой моя наполнилась рука. Вот жест всепонимания людского!
А слово... Что ж, изменчивое слово, Как птичий крик вспорхнет и возвратится, Изменчивости детской потакая, Изменчивостью детскою губя.
И лишь прикосновенье будет длиться. И только осязанье будет длиться. Так слушай же: такая ты... такая... О, слушай же, как я люблю тебя! You are asked to tell what you're ... This you ... This roomy you ... - You are clear to me, as a movement mime, And as a movement, untranslatable, How to cry palms And as a gesture of a person ...
And yet - the torment of the creator - What I compare your favorite? With your favorite?
I say, like a prophetic chick Feed with a half-life language, From the beak to beak: so you, so ... Breath warming: so you, so ... And only now fully understand - You filled my hand. Here vseponimaniya human gesture!
A word ... Well, changeable word As the bird by wandering cry and return, Variability of children's indulging, Variability ruining childish.
And a touch will last. Only touch will last. So listen well: so you ... so ... Oh, listen, I love you!