Учились здороваться не улыбаясь, Прощаться не плача почти по-английски. Молиться не кланяясь слишком низко, И вот дождались и вот доигрались.
Знакомые маски на лицах читаем, Уходят и пусть, ни грозы, ни дождинки. Упорно глядя на шнурки на ботинках, Мы небу в глаза уж смотреть перестали.
Укроемся в стенах от зноя и стужи, Но выйдем во двор и настигнет стихия. Посмотрим уже ни шнурков, ни ботинок, А вместо небес пустота мутной лужи.
А вместо весны минус сорок за дверью, На паперти просят тепла как подачки. Ни в Бога, ни в Дьявола больше не верят, Они ничего в этом мире не значат.
Завязаны руки, бессмысленны взгляды, Запутаны мысли и скомканы речи. И большего счастья им нет и не надо, Лишь рушить и рвать, и топтать, и калечить.
Оставят камни на воде круги, вниз мертвые птицы, Мы закружили хороводы вокруг своих принципов. Только мысли о прекрасном не идут на ум, А мы на той же всё локации, мы — Барнаул.
Еле связными казались речи на фоне контраста, Где-то чёрное мешалось с блядством, мешалось с красным. На уме чья-то цитата: «Побеждай и властвуй», Только груза много скинуть надо, кучу балласта.
Мерцание этих ламп, хотелось тепла, Где догорала моя совесть осталась зола. Среди мышиной всей возни и среди реклам, Мы воздвигали на вершину разодранный флаг.
А ты рассказывай как рос, о высоком вещай мне, Тут шприцы и папиросы, на лицах отчаяния. Я задавал свои вопросы, он пожал плечами, Доживали свою жизнь мы и каждый молчал. Learned to greet without smiling, Not to say goodbye to crying almost in English. Praying without bowing too low And now they waited and now finished off.
We read familiar masks on your faces, They leave and let, neither thunderstorms, nor rain. Stubbornly looking at the laces on boots, We stopped looking into the eyes.
We will hide in the walls of heat and cold, But we will go out into the yard and overtake the element. Let's see neither laces nor boots, And instead of heaven, the emptiness of a muddy puddle.
And instead of spring, minus forty behind the door, On the porch they ask for heat as handouts. Neither in God nor in the devil they no longer believe, They mean nothing in this world.
Hands tied, eyes are meaningless, Thoughts and crumpled speech are confused. And they do not and do not need more happiness, Only destroy and tear, and trample, and cripple.
Stones on the water will leave circles, down dead birds, We spun round dances around our principles. Only thoughts about the beautiful do not go to mind, And we are on the same locations, we are Barnaul.
Speech against the background of contrast seemed to be barely liaison, Somewhere the black was insolent with whore, interfered with red. Someone on the mind is a quote: "Win and rule", Only a lot of cargo must be thrown away, a bunch of ballast.
The flickering of these lamps, I wanted warmth, Where my conscience was burned out. Among the mouse all the fuss and among advertisements, We erected a torn flag to the top.
And you tell how to grow, about high broadcast to me, There are syringes and cigarettes, on the faces of despair. I asked my questions, he shrugged, We survived our lives and everyone was silent.