Александр Вертинский все тексты (слова) песен, переводы, видео, клипы

В нашу комнату Вы часто приходили,
Где нас двое: я и пес Дуглас,
И кого-то из двоих любили,
Только я не знал, кого из нас.

Псу однажды Вы давали соль в облатке,
Помните, когда он заболел?
Он любил духи и грыз перчатки

14-е июля

Бурлит Сен-Антуан, шумит Пале-Рояль,
В Париже слышен зов Камилла де Мулена,
Народный гнев растет, вздымаясь ввысь, как пена.
Стреляют, бьют в набат, в дыму сверкает сталь.

Бастилия взята, предместье торжествует,

Я помню эту ночь. Вы плакали, малютка.
Из Ваших синих, подведенных глаз
В бокал вина скатился вдруг алмаз.
И много, много раз
Я вспоминал давным-давно, давным-давно
Ушедшую минутку.

На креслах в комнате белеют Ваши блузки;

Вечерело. Пели вьюги.
Хоронили Магдалину,
Цирковую балерину.
Провожали две подруги,
Две подруги - акробатки.
Шел и клоун. Плакал клоун,
Закрывал лицо перчаткой.

матросы мне пели про остров
где растёт голубой тюльпан
он большим отличается ростом
он огромный и злой великан

а я пил горькое пиво
улыбаясь глубиной души
так редко поют красиво

В пыльный маленький город, где Вы жили ребенком,
Из Парижа весной Вам пришел туалет.
В этом платье печальном Вы казались Орленком,
Бледным маленьким герцогом сказочных лет.

В этом городе сонном Вы вечно мечтали
О балах, о пажах, вереницах карет
И о том, как ночами в горящем Версале

стихи: А. Агнивцев
музыка: А. Вертинский

Баллада о короле

Затянут шелком тронный зал,
На всю страну сегодня
Король дает бессчетный бал

Как хорошо без женщины, без фраз,
Без горьких слов и сладких поцелуев,
Без этих милых, слишком честных глаз,
Которые вам лгут и вас еще ревнуют!

Как хорошо без театральных сцен,
Без длинных "благородных" объяснений,
Без этих истерических измен,

Ночью на кладбище строгое,
Чуть только месяц взойдет,
Крошка-малютка безногая
Пыльной дорогой ползет.

Днем по канавам валяется,
Что-то тихонько скулит.
Ночью в траву забирается,

Мальчик смотрит. Белый пароходик
Уплывает вдаль по горизонту.
Несмотря на ясную погоду
Раскрывает дыма черный зонтик.

Мальчик думает:"А я остался!
Снова не увижу дальних стран,
Ах, зачем меня не догадался

БЕССМЕРТНЫЙ БЕС

Музыка А. Вертинского
Слова Ф. Сологуба

Сумерки. Осень. Мокрыми хлопьями
Падает тающий снег.
Бес продрог под своими отрепьями –

Буйный Ветер

Буйный ветер играет с терновником,
Задувает в окне свечу...
Ты ушла на свиданье с любовником.
Я снесу! Я стерплю! Я смолчу!

Ты не знаешь, кому ты молишься,

БУЙНЫЙ ВЕТЕР

Музыка Александра Вертинского
Слова Александра Блока

Буйный ветер играет терновником,
Задувает в окне свечу…
Ты ушла на свиданье с любовником.

Георгий Иванов.
Не было измены. Только тишина.
Вечная любовь, вечная весна.

Только колыханье синеватых бус,
Только поцелуя солоноватый вкус.

И шумело только о любви моей

В голубой далекой спаленке
Твой ребенок опочил.
Тихо вылез карлик маленький
И часы остановил.

Все как было, только странная
Воцарилась тишина...
И в окне твоем туманная

В этой комнате проснемся мы с тобой
В этой комнате от солнца молодой
Половицы в этой комнате скрипят
Окна низкие выходят прямо в сад
А буфете есть вчерашнее вино
Под часами, замолчавшими давно
Слышишь, травами пахнуло и росой
Побеги скорее по саду босой

Вы сегодня нежны,
Вы сегодня бледны,
Вы сегодня бледнее луны...
Вы читали стихи,
Вы считали грехи,
Вы совсем как ребенок тихи.

Ваш лиловый аббат

Тихо тянутся сонные дроги
И, вздыхая, ползут под откос.
И печально глядит на дороги
У колодцев распятый Христос.

Что за ветер в степи молдаванской!
Как поет под ногами земля!
И легко мне с душою цыганской

Бал Господен

Слова: А. Вертинский
Музыка: А. Вертинский
Исп.: Александр Вертинский

В пыльный маленький город, где Вы жили ребёнком,
Из Парижа весной к Вам пришёл туалет.

Ваш черный карлик целовал Вам ножки,
Он с Вами был так ласков и так мил.
Все Ваши кольца, Ваши серьги, брошки
Он собирал и в сундуке хранил...

Но в страшный миг печали и тревоги
Ваш карлик вдруг поднялся и подрос
Теперь ему Вы целовали ноги,

Ваши пальцы пахнут ладаном,
А в ресницах спит печаль.
Ничего теперь не надо нам,
Никого теперь не жаль.

И когда Весенней Вестницей
Вы пойдете в синий край,
Сам Господь по белой лестнице

Тяжело таким, как я, "отсталым папам":
Подрастают дочки и сынки,
И уже нас прибирают к лапам
Эти юные большевики!

Вот, допустим, выскажешь суждение.
Может, ты всю жизнь над ним потел.
Им- смешно. У них другое мнение.

Бразильский крейсер

стихи И.Северянина

Вы оделись вечером кисейно
И в саду сидите у бассейна,
Наблюдая, как лунеет мрамор,
И поток дрожит на нем муаром...

Это гибкое, страстное тело
Растоптала ногами толпа мне
И над ним надругалась, раздела ...
И на тело
Не смела
Взглянуть я ...
Но меня отрубили от тела,
Бросив лоскутья

Матросы мне пели про остров
Где растет голубой тюльпан
Он большим отличается ростом
Он огромный и злой великан

А я пил горькое пиво
Улыбаясь глубиной души
Так редко поют красиво

Девочка тонкие ножки в море мочила,
Девочка тихо, тихонько что-то у моря просила...
Первую тайну вверяла простору свободной стихии.
Мягко волны катились, ласкаясь, живые.
Море звенело, играло, струилось, бурлило и пело.
Морю до девочки не было дела.
Но, улыбаяся, голые ножки ее целовало
И обещало, целуя, все обещало.

Я знаю, Джимми, Вы б хотели быть пиратом.
Но в наше время это невозможно.
Вам хочется командовать фрегатом,
Носить ботфорты, плащ, кольцо с агатом,
Вам жизни хочется опасной и тревожной.

Вам хочется бродить по океанам
И грабить бриги, шхуны и фелуки,

Увы, на жизни склоне
Сердца все пресыщенней, -
И это очень жаль...
У маленького Джонни
Горячие ладони,
И зубы, как миндаль.
И зубы, как миндаль.

До свиданья, друг мой, до свиданья!
Мне так страшно жить среди людей,
Каждый шаг мой стерегут страданья,
В этой жизни счастья нет нигде.

До свиданья! Догорают свечи,
Мне так страшно уходить во тьму.
Ждать всю жизнь и не дождаться встречи,

Самой нежной любви наступает конец,
Бесконечной тоски обрывается пряжа,
Что мне делать с тобою, со мной, наконец,
Как тебя позабыть, дорогая пропажа?

Скоро станешь ты чьей-то любимой женой,
Станут мысли спокойней и волосы краше,
И от наших пожаров весны голубой

Дорогой длинною

Ездили на тройках с бубенцами,
А вдали мелькали огоньки...
Мне б сейчас, соколики, за вами,
Душу б мне развеять от тоски.

Припев:

У меня завелись ангелята,
Завелись среди белого дня.
Все, над чем я смеялся когда-то,
Все теперь восхищает меня!

Жил я шумно и весело - каюсь,
Но жена все к рукам прибрала,
Совершенно со мной не считаясь,

Вот зима. На деревьях цветут снеговые улыбки.
Я не верю, что в эту страну забредет Рождество.
По утрам мой комичный маэстро печально играет на скрипке,
И в снегах голубых за окном мне поет Божество.

Мне когда-то хотелось иметь золотого ребенка
А теперь я мечтаю уйти в монастырь, постареть
И молиться у старых притворов протяжно и тонко

Желтый ангел

В вечерних ресторанах,
В парижских балаганах,
В дешевом электрическом раю
Всю ночь ломаю руки
От ярости и муки
И людям что-то жалобно пою.

Вы стояли в театре, в углу, за кулисами,
А за Вами, словами звеня,
Парикмахер, суфлер и актеры с актрисами
Потихоньку ругали меня.

Кто-то злобно шипел: «Молодой, да удаленький.
Вот кто за нос умеет водить».
И тогда вы сказали: «Послушайте, маленький,

Я опять посылаю письмо и тихонько целую страницы
И, открыв Ваши злые духи, я вдыхаю их сладостный хмель.
И тогда мне так ясно видны эти черные тонкие птицы,
Что летят из флакона на юг, из флакона "Nuit de Noel".

Скоро будет весна. И Венеции юные скрипки
Распоют Вашу грусть, растанцуют тоску и печаль,
И тогда станут легче грехи и светлей голубые ошибки.

Хрупкая игуменья в полутемной нише,
Маленькая женщина с четками в руке.
В этой церкви сводчатой Вы не стали выше
Даже в этой мантии, даже в клобуке.

Справа - посох траурный с голубым сапфиром,
Плачут свечи тонкие и звенят слова.
Маленькая женщина, Вы порвали с миром,

Из глухих притонов Барселоны
На асфальт парижских площадей
Принесли Вы эти песни-звоны
Изумрудной родины своей.

И из скромной девочки-певуньи,
Тихой и простой, как василек,
Расцвели в таинственный и лунный,

Скоро день начнется,
И конец ночам,
И душа вернется
К милым берегам

Птицей, что устала
Петь в чужом краю
И, вернувшись, вдруг узнала

Ах, сегодня весна Ботичелли.
Вы во власти весеннего бриза.
Вас баюкает в мягкой качели
Голубая "Испано-Сюиза".

Вы царица экрана и моды,
Вы пушисты, светлы и нахальны,
Ваши платья надменно-печальны,

В те дни, когда роились грезы
В сердцах людей, прозрачны и ясны,
Как хороши, как свежи были розы
Моей прекрасной, голубой страны.

Прошли лета и всюду льются слезы,
Нет ни страны, ни тех, кто жил в стране.
Как хороши, как свежи были розы

A
Как хорошо без женщины, без фраз,
F#7 Hm
Без горьких слов и сладких поцелуев,
E7 A
Без этих милых слишком честных глаз,
Hm E7 A
Которые вам лгут и вас еще ревнуют!

Как хорошо без женщин и без фраз
Без горьких слез и сладких поцелуев
Без этих милых слишком честных глаз
Которые вам лгут и вас еще ревнуют

Как хорошо без театральных сцен
Без долгих благородных объяснений
Без этих истерических измен

Китайская акварель

И вот мне приснилось, что сердце мое не болит,
Оно - колокольчик фарфоровый в желтом Китае.
На пагоде пестрой висит и приветно звенит,
В эмалевом небе дразня журавлиные стаи...

А кроткая девушка в платье из желтых шелков,

Кокаинетка
Александр Вертинский

Что Вы плачете здесь, одинокая глупая деточка
Кокаином распятая в мокрых бульварах Москвы?
Вашу тонкую шейку едва прикрывает горжеточка.
Облысевшая, мокрая вся и смешная, как Вы...

Ваш любовник скрипач. Он седой и горбатый.
Он Вас дико ревнует, не любит и бьет...
Но, когда он играет концерт Сарасате,
Ваше сердце, как птица,- летит и поет.

Он альфонс по призванью. Он знает секреты
И умеет из женщины сделать "зеро"...
Но, когда затоскуют его флажолеты,

Куст ракитовый
Музыка: А. Вертинский Слова: Павел Шубин

Ой, шуми ты, куст ракитовый,
Гнись под ветром до земли!
Казаки дружка убитого
На шинели привезли.

Где Вы теперь?
Кто Вам целует пальцы?
Куда ушел Ваш китайченок Ли ?
Вы кажется тогда любили португальца,
А может быть с малайцем Вы ушли ?
Последний раз я видел Вас так близко
В пролеты улиц Вас умчал авто
Мне снилось, что теперь в притонах Сан Франциско

Что же мы себя мучаем,
Мы ведь жизнью научены...
Разве мы расстаемся навек?
Разве ты не любимая?
Разве ты не единая?
Разве ты не родной человек?

Ведь же были же сладости

На солнечном пляже в июне
В своих голубых pyjama
Девчонка, звезда и шалунья, -
Она меня сводит с ума.

Под синий berceuse океана
На желто-лимонном песке,
Настойчиво, нежно и рьяно

На солнечном пляже в июне
В своих голубых пижама
Девчонка — звезда и шалунья —
Она меня сводит с ума.

Под синий berceuse океана
На желто-лимонном песке
Настойчиво, нежно и рьяно

Вас не трудно полюбить
Надо только храбрым быть!
Все сносить, не рваться в бой
И не плакать над судьбой!!!!!!

Надо Вас боготворить!
Ваши фильмы вслух хвалить!!!!!!!!!!!!
Все, что пишется о Вас

Я знаю этих маленьких актрис,
Назойливых, лукавых и упорных,
Фальшивых в жизни, ласковых в уборных,
Где каждый вечер чей-то бенефис.

Они грустят, влюблённые напрасно
В самих себя - Офелий и Джульетт,
Они давно и глубоко несчастны

Марлен

Вас не трудно полюбить,
Нужно только храбрым быть,
Все сносить, не рваться в бой
И не плакать над судьбой,
Ой-ой-ой-ю!

Матросы мне пели про остров,
Где растет голубой тюльпан.
Он большим отличается ростом,
Он огромный и злой великан.

А я пил горькое пиво,
Улыбаясь глубиной души,
Так редко поют красиво

стихи Б.Даева

Матросы мне пели про остров,
Где растет голубой тюльпан.
Он большим отличается ростом,
Он огромный и злой великан.

А я пил горькое пиво,

Ах, солнечным, солнечным маем,
На пляже встречаясь тайком,
С Люлю мы как дети играем,
Мы солнцем пьяны, как вином.

У моря за старенькой будкой
Люлю с обезьянкой шалит,
Меня называет Минуткой

Разве можно от женщины требовать многого?
Вы так мило танцуете, в Вас есть шик.
А от Вас и не ждут поведения строгого,
Никому не мешает Ваш муж-старик.

Только не надо играть в загадочность
И делать из жизни "Le vin triste".
Это все чепуха, да и Ваша порядочность -

На солнечном пляже в июне
В своих голубых пижама
Девчонка — звезда и шалунья —
Она меня сводит с ума.

Под синий berceuse океана
На желто-лимонном песке
Настойчиво, нежно и рьяно

НАД РОЗОВЫМ МОРЕМ


Над розовым морем вставала луна,
Во льду зеленела бутылка вина,
И томно кружились влюбленные пары
Под жалобный рокот гавайской гитары.

Наши встречи - минуты, наши встречи случайны
Но я жду их, люблю их, а ты?
Я другим на скажу нашей маленькой тайны,
Нашей тайны про встречи мечты!

Разве можно глазам запретить улыбнуться?
Разве стыдно, другую любя, подойти и пройти,
Лишь глазами коснуться,

Не было измены. Только тишина.
Вечная любовь, вечная весна.

Только колыханье синеватых бус,
Только поцелуя солоноватый вкус.

И шумело только о любви моей
Голубое море, словно соловей.

Приезжайте. Не бойтесь.
Мы будем друзьями,
Нам обоим пора от любви отдохнуть,
Потому что, увы, никакими словами,
Никакими слезами ее не вернуть.

Будем плавать, смеяться, ловить мандаринов,
В белой узенькой лодке уйдем за маяк.

У меня завелись ангелята,
Завелись среди белого дня.
Всё, над чем я смеялся когда-то,
Всё теперь восхищает меня!

Жил я шумно и весело, каюсь,
Но жена всё к рукам прибрала,
Совершенно со мной не считаясь,

К мысу ль радости, к скалам печали ли,
К островам ли сиреневых птиц -
Все равно, где бы мы не причалили,
Не поднять нам усталых ресниц.

Мимо стекляшек иллюминатора
Проплывут золотые сады,
Пальмы тропиков, сердце экватора,

Я увидел Вас в летнем тире,
Где звенит монтекрист, как шмель.
В этом мертво кричащем мире
Вы почти недоступная цель.

О, как часто юнец жантильный,
Энергично наметив Вас,
Опускал монтекрист бессильно

Полночь. Постепенно затихая,
Город все огни свои зажег.
Дворникам пощады не давая,
Неустанно падает снежок.

На глазах у милиционера
Он в трамвай садится на ходу...
Я по не затоптанному скверу

(7.5 Mb, 320kbps, 44khz)

Палестинское танго

Манит, звенит, зовет, поет дорога.
Еще томит, еще пьянит весна,
А жить уже осталось так немного
И на висках белеет седина.

Александр Вертинский

Я безумно боюсь золотистого плена
Ваших медно-змеиных волос.
Я влюблен в Ваше тонкое имя Ирена
И в следы Ваших слез, Ваших слез...

Я влюблен в эти гордые польские руки,

Я безумно боюсь золотистого плена
Ваших медно-змеиных волос,
Я влюблён в Ваше тонкое имя "Ирена"
И в следы Ваших слёз.

Я влюблён в Ваши гордые польские руки,
В эту кровь голубых королей,
В эту бледность лица, до восторга, до муки

Пей, моя девочка, пей, моя милая,
Это плохое вино.
Оба мы нищие, оба унылые,
Счастия нам не дано.

Нас обманули, нас ложью опутали,
Нас заставляли любить...
Хитро и тонко, так тонко запутали,

(4.8Mb, 128kbps, 44khz)

Песенка о моей жене

Надоело в песнях душу разбазаривать,
И с концертов возвратясь к себе домой,
Так приятно вечерами разговаривать
С своей умненькой, веселенькой женой.

Три юных пажа покидали
Навеки свой берег родной,
В глазах у них слезы блистали,
И горек был ветер морской.
В глазах у них слезы блистали,
И горек был ветер морской.

"Люблю белокурые косы" -

Он
Музыка: А.Вертинский Слова: А.Вертинский

Чуть седой, как серебряный тополь,
Он стоит, принимая парад.
Сколько стоил ему Севастополь!
Сколько стоил ему Сталинград!

Вечерело. Пели вьюги. Хоронили Магдалину -
Цирковую балерину.
Провожали две подруги, две подруги - акробатки.
Шел и клоун. Плакал клоун, закрывал лицо перчаткой.
Он был другом Магдалины.
Только другом - не мужчиной.
Чистил ей трико бензином,
И смеялась Магдалина:

Александр Вертинский
Лиловый негр

Где Вы теперь? Кто Вам целует пальцы?
Куда ушел Ваш китайченок Ли?
Вы кажется потом любили португальца?
А может быть с малайцем Вы ушли...

Встретились случайно, где-то на концерте,
То, что было прежде, умерло давно.
Ласковые письма в голубом конверте -
Это все забыто, все погребено.

Оба постарели. Он в обычном фраке
И с каким-то горьким, невеселым ртом,
А в лице застыли огненные знаки...

Мне не нужно женщины.
Мне нужна лишь тема,
Чтобы в сердце вспыхнувшем зазвучал напев.
Я могу из падали создавать поэмы,
я люблю из горничных делать королев. Раз в вечернем дансинге как-то ночью Мая,
Где тела сплетенные колыхал джаз-банд,
Я так мило выдумал Вас, моя простая, Вас, моя волшебница недалеких стран. Как поет в хрусталях электричество!
Я влюблен в Вашу тонкую бровь.

Я помню эту ночь. Вы плакали, малютка.
Из Ваших синих, подведенных глаз
В бокал вина скатился вдруг алмаз...
И много, много раз
Я вспоминал давным-давно, давным-давно
Ушедшую минутку...
На креслах в комнате белеют Ваши блузки.
Вот Вы ушли, и день так пуст и сер.

Чужие города.

Принесла случайная молва
Милые, ненужные слова...
Летний Сад, Фонтанка и Нева.
Вы, слова залетные, куда?
Тут шумят чужие города
И чужая плещется вода.

Я безумно боюсь золотистого плена
Ваших медно-змеиных волос,
Я влюблен в Ваше тонкое имя "Ирена"
И в следы Ваших слез.

Я влюблен в Ваши гордые, польские руки,
В эту кровь голубых королей,

Сегодня томная луна,
Как пленная царевна,
Грустна, задумчива, бледна
И безнадежно влюблена.

Сегодня музыка больна,
Едва звучит напевно.
Она капризна и нежна,

Мы - птицы певчие. Поём мы, как умеем.
Сегодня - хорошо, а завтра - кое-как.
Но всё, что с песнями на Родине мы сеем,
На ней произрастает в хлебный злак!

Без песни жить нельзя. Она нужнее хлеба,
Она в сердцах людей, как птица гнёзда вьёт,
И с нею легче труд, и голубее небо,

"1915-1916 годы. Шла первая мировая война. Россия была тоже в неё втянута: гибли люди, в умах и настроениях царил разброд. В это время в Москве взошла звезда артиста Вертинского, выступавшего в небольших театриках и кабаре. Высокий, крепкий, он выходил на сцену в белом атласном балахоне и панталонах, с лицом, густо намазанным белилами. Очерченные черным гримом страдальческие глаза, резкий излом бровей. Его пение больше походило на речитатив, к тому же артист сильно грассировал. «Русский Пьеро», исполняющий странные песенки. Таким встретил первую волну своей славы Александр Вертинский — кумир женщин, болезненный и порочный цветок русского декаданса. Так казалось тогда многим. Но это впечатление было обманчивым. Маска Пьеро надевалась артистом, как он вспоминал впоследствии, из-за страха перед публикой. «Чтобы спрятать свое смущение и робость, я пел в таинственном „лунном“ полумраке», — рассказывал Вертинский." (Олег Нехай: «Русский Пьеро»)
Из Википедии

Разве можно от женщины требовать многого?
Вы так мило танцуете, в Вас есть шик.
А от Вас и не ждут поведения строгого,
Никому не мешает Ваш муж, старик.

Только не надо играть в загадочность
И делать из жизни "Le vin triste".
Это все чепуха - Вы и Ваша порядочность,

Разве можно от женщины требовать многого?
Вы так мило танцуете, в Вас есть шик.
А от Вас и не ждут поведения строгого,
Никому не мешает Ваш муж-старик.

Только не надо играть в загадочность
И делать из жизни "Le vin triste".
Это все чепуха, да и Ваша порядочность -

Рождество в стране моей родной,
Синий праздник с дальнею звездой,
Где на паперти церквей в метели
Вихри стелют ангелам постели.

С белых клиросов взлетает волчий вой...
Добрый праздник, старый и седой.
Мертвый месяц щерит рот кривой,

Слава тебе, безысходная боль!
Умер вчера сероглазый король.
Вечер осенний был душен и ал,
Муж мой, вернувшись, спокойно сказал:
«Знаешь, с охоты его принесли,
Тело у старого дуба нашли.
Жаль королеву. Такой молодой!..
За ночь одну она стала вдовой».

Спи, мой мальчик милый, за окошком стужа,
Намело сугробы у нашего крыльца.
Я любовник мамин, а она у мужа
Старого, седого - твоего отца.

Так сказали люди, я любовник мамин,
Но не знают люди о моей любви.
Не смотри ж, мой мальчик, синими глазами,

Снился мне сад
(муз.Б.Борисова,сл.Е.Дитерихс)

Снился мне сад в подвенечном уборе,
В этом саду мы с тобою вдвоем.
Звезды на небе, звезды на море,
Звезды и в сердце моем.

Танго "Магнолия".

В бананово-лимонном Сингапуре, в бури,
Когда поет и плачет океан
И гонит в ослепительной лазури
Птиц дальний караван...

В бананово-лимонном Сингапуре, в бури,

Танго "Магнолия"

В бананово-лимонном Сингапуре, в бури,
Когда поет и плачет океан
И гонит в ослепительной лазури
Птиц дальний караван...

В бананово-лимонном Сингапуре, в бури,

Темнеет дорога.

Темнеет дорога приморского сада,
Желты до утра фонари.
Я очень спокойный, но только не надо
Со мной о любви говорить.

Я верный и нежный.Мы будем друзьями...

Слова: А. Вертинский
Музыка: А. Вертинский

Вы стояли в театре, в углу, за кулисами,
А за Вами, словами звеня,
Парикмахер, суфлёр и актёры с актрисами
Потихоньку ругали меня.

Только раз

День и ночь роняет сердце ласку,
День и ночь кружится голова,
День и ночь взволнованною сказкой
Мне звучат твои слова:

Припев:

Тает луч вечернего заката,
Синевой окутаны цветы.
Где же ты, желанная когда-то?
Где же вы, далекие мечты?

Только раз бывают в жизни встречи,
Разрывающие жизни нить...
Только раз в холодный зимний вечер

Ты успокой меня, скажи что это шутка
Что ты по-прежнему, по-старому моя
Не покидай меня, мне бесконечно жутко
Мне так мучительно, так страшно без тебя

Но ты уйдешь холодной и далекой
Укутав сердце в шелк и шиншилла
Не покидай меня, не будь такой жестокой

Ты уходишь в далекие страны,
Поднял флаги твой парусный бриг.
Исцеляя любовные раны,
Не забудь увлечения миг.

Поднимаясь на тонкие реи,
Опускаясь в чернеющий трюм,
В водах Ганга и бухтах Пирея

Какое мне дело, что ты существуешь на свете,
Страдаешь, играешь, о чем-то мечтаешь и лжешь,
Какое мне дело, что ты увядаешь в расцвете,
Что ты забываешь о свете и счастья не ждешь.

Какое мне дело, что все твои пьяные ночи
Холодную душу не могут мечтою согреть,
Что ты угасаешь, что рот твой устало-порочен,

Ваш черный карлик целовал Вам ножки,
Он с Вами был так ласков и так мил.
Все Ваши кольца, Ваши серги, брошки
Он собирал и сундучке хранил.

Но в страшный день печали и тревоги
Ваш карлик вдруг поднялся и подрос.
Теперь ему вы целовали ноги,

Принесла случайная молва
Милые, ненужные слова:
Летний сад, Фонтанка и Нева.
Вы слова залетные, куда?!

Тут шумят чужие города,
И чужая плещется вода,
И чужая светится звезда.

ст.: Б. Тимофеев., муз.: Б. Фомин, обр.: А. Вертинский

В жизни всё обманно и капризно
Дни бегут - ничто их не вернет,
Нынче праздник, завтра будет тризна
Незаметно старость подойдет ...

Эй друг гитара, что звенишь несмело

Пусть изорван мной невольно
Край узорного платка.
Ты ушла - а мне не больно,
И не томит тоска!

Эх, душа моя, мы с тобой не пара,
Ты уйдёшь - не станет мне больней.
Дорогая самая у меня гитара,

Юность мира

Юность мира! В траншеях, на вахтах морей,
За колючками концлагерей,
В партизанских отрядах, в дремучих лесах,
У костров, на ветру, на часах...

Где бы ты не была, отзовись, прокричи

Я не знаю, зачем и кому это нужно,
Кто послал их на смерть недрожавшей рукой,
Только так беспощадно, так зло и ненужно
Опустили их в вечный покой.

Осторожные зрители молча кутались в шубы,
И какая-то женщина с искаженным лицом
Целовала покойника в посиневшие губы

Я сегодня смеюсь над собой:
Мне так хочется счастья и ласки,
Мне так хочется глупенькой сказки,
Детской сказки наивной, смешной.

Я устал от белил и румян,
И от вечной трагической маски,
Я хочу хоть немножечко ласки,