К нам в гости приходит парень, короткими вечерами. Пунцовый, густой румянец, на смуглых его щеках. Когда вы садитесь рядом, я чувствую, что меж вами, Я скучный, немножко лишний, педант в роговых очках.
Припев: Глаза твои лгать не могут, как много огня теперь в них! А как они были тусклы: откуда же, он воскрес? Ах, этот румяный парень, итак, это мой соперник, Итак, это мой Мартынов, итак, это мой Дантес!
Что ж, нас рассудит пара стволов роковых "лепажа", На дальней, глухой поляне, в осеннем пустом лесу. Два вежливых секунданта, под горкой два экипажа, Да сытенький доктор, в черном, с очками на злом носу.
Припев: Глаза твои лгать не могут, как много огня теперь в них! А как они были тусклы: откуда же, он воскрес? Ах, этот румяный парень, итак, это мой соперник, Итак, это мой Мартынов, итак, это мой Дантес!
Твой сын, твой малыш безбровый, покоится в колыбели. Он важно пускает слюни, вполне довольный собой. Тебя ли, мне ненавидеть, и ревновать к тебе ли? Когда я так опечален твоей машинкой любой.
Припев: Глаза твои лгать не могут, как много огня теперь в них! А как они были тусклы: откуда же, он воскрес? Ах, этот румяный парень, итак, это мой соперник, Итак, это мой Мартынов, итак, это мой Дантес! Tukhmanov D. / D. Cedrenus
We were on a visit comes a guy with short nights. Carmine, thick blush on his swarthy cheeks. When you get close, I feel that between you, I'm boring, a little extra, a pedant in horn-rimmed glasses.
Chorus: Thine eyes shall lie can not, how much fire is now in them! And they were dim: whence he was resurrected? Ah, the fresh-faced kid, so this is my rival, So, this is my Martynov, so this is my Dantes!
Well, we will judge a pair of trunks rock "Lepage" On the far deaf glade in autumn empty forest. Two polite a second, a slide two carriages, Yes sytenky doctor, dressed in black, with spectacles on nose evil.
Chorus: Thine eyes shall lie can not, how much fire is now in them! And they were dim: whence he was resurrected? Ah, the fresh-faced kid, so this is my rival, So, this is my Martynov, so this is my Dantes!
Your son, your baby is no eyebrows, rests in the cradle. It is important to drool quite pleased with himself. You know, I hate it, and whether you jealous? When I was so saddened by your machine either.
Chorus: Thine eyes shall lie can not, how much fire is now in them! And they were dim: whence he was resurrected? Ah, the fresh-faced kid, so this is my rival, So, this is my Martynov, so this is my Dantes!