Саграда все тексты (слова) песен, переводы, видео, клипы

Интро:

Цитата: "Я знаю, вы ненавидите мои проповеди. Но мы совершаем праведный акт. В Библии есть стих, я часто его вспоминаю, очень часто. Там сказано: и услышал я голос Господа, говорящего: "Кого мне послать и кто пойдёт для нас?". И я сказал: "Вот я, пошли меня".

Припев:

Один огромный электронный мировой концлагерь
Или заплатим головой за наши флаги

Саграда и Дмитрий Снешко – Летящий Снег

Тут нет твоей вины, ты любила и не выгадывала,
Из-за твоей спины измена не выглядывала.
Ты мне дала семь лет, чтобы раскрыть секрет,
Я предпочёл пустить его по ветру дымом сигарет.
Ты мой портрет писала прокушенным безымянным,
Ты принимала душ, едва прикрыв дверь в ванную,

28 пилотов, идущих на таран.
28 минометов и один Коран.
28 ран, кровоточащих и нестянутых.
28 человек, тобой обманутых.
28 килограмм тринитротолуола
Эхом к 28ми шагам вдоль камер по продолу.
28 лет – это не срок для вора.
28 строк смертного приговора.

Нашла коса на наших и обезглавила
Тысячелетнее царство православия.
Как позже в Югославии, без всяких правил,
Верных поднимали на вилы под знаменем нечистой силы.
Где не сеяли - жали и косили.
Взяли силой Россию, изнасиловали
Мать свою, старую, седую. Как могли вы?
Я плюю на ваши символы, знаки и могилы.

Гимн гибели выли, зубы скалили кобели.
Мы были около, дребезжали стекла.
Теплая кровь бежала потоком по полам костёла,
Пополам разорванное тело полетело в разные стороны
воронами. Эти крики во сне, как снег растают, оставят по весне позднее. Свечи холодный воск, пожар внутри агонии.
Полотна Босха, кошмары Гойи,
А я, как Булгаков, морщась ставил морфий,
Из фобий делал формы для своих жестоких историй

Тамбуры в дыму прячут контуры фигур.
Перекур. За окном рыбак на берегу.
Глядя на реку, затертый в тумане, сидит один.
Поезд летит, вот он уже где то позади.
Ход осадило, походу щас будет станция.
Кто то уедет, чтоб расстаться, и приедет, чтоб остаться.
Нам надо дальше, куда - даже не спрашивай,
Ведь планы наши, как сигареты, сгорают заживо.

Нации рождаются на улицах.
И фирмы формируются из тех, кто вряд ли сдуется,
Которые, как в старых конторах – легенды и элита.
Как РБВ и дети капитана Флинта.
Есть повод для конфликта – есть несколько бойцов.
Курю до фильтра, капюшон – чтоб не палить лицо.
Мы пока терпим крики: «Чё, давай говно!»
Я слышал, что сегодня на дерби будут снимать кино.

Три злые ноты по дворам. Гуляет эхо там,
Где вся перцовая пиздота уже отъехала.
От этого не по себе, но плюсы очевидны,
Обидно только то, что Ваню Киномана не видно.
О чем молчим. На чем торчим.
Внутри болото боли. Поле после саранчи.
Мамы-врачи и сын цеплялся за халат.
Крысиный яд. В нас – метамфетамина сульфат.

Однажды ты позвонишь мне в дверь в промокшем платье
На пол часа лишь, чтобы что-то прошептать мне,
Попросишь дать тебе фен, предложишь что-то взамен,
Время замедлит бег свой между этих стен.
Ты сделана не для меня, я видел чертежи,
Сними ты это платье , вот футболка ,держи,
Одежда унисекс , а лучше без одежды ,
И если это будет секс ,то очень нежный.

Я, как Адам, давал имена деревьям и зверям.
Мой мир был юн в те времена, и я не знал, он - дом или храм?
Глаз привыкал к цветам, дни шли, шумело море,
И я искал её, как Генрих Шлиманн – Трою.
Но дольше века длился день и потому
Нехорошо человеку быть одному.
Я видел, как по ветру золото волос полощет.
Ты танцевала в заповедной роще.

Константинополь был вторым, теперь это Стамбул.
О том, как рухнул первый Рим, тебе расскажет Google,
Крепче держись за стул, Москва - третий и последний,
Но его дети не спешат войти в свое наследие.
И вышло так, что бородатый патриот
Мне все же ближе, чем Иуда Искариот.
В руках - оружие, в ушах - Саграды сольник,
Если их чертова дюжина, то нас - черная сотня.

Заряжай и дай из всех орудий залп,
После наших тем люди другими покидают зал.
И если я сказал – я десять раз подумал,
Жизнь пронеслась перед глазами, как под дулом.
Подуло с запада и принесло запах чужой,
И воздух пах железом, воздух пах войной.
Горят костры и что-то движется в метели,
И враг разбил шатры у нашей цитадели.

здравствуй- это значит я не желаю зла, ведь, так или иначе, но ты меня спасла, и тот кто слаб, пусть он исходит на гавно. им не дано любить, прощать и различать тонов, а я ценю то новое, что дарит этот день. да и рядом кто- то идет ногами по воде. и вроде впереди так много нераскрытых книг, но если он обидет- ты только маякни. я накажу, а бог простит, я никому и никогда не расскажу про эти сны, где не хватало сил, дыханья не хватало, где я просил и ты давала. так мало времени прошло, все так свежо, словно ошибся этажом и не туда зашел. и хорошо, что так- там наверху виднее. она моложе, умнее, красивее, чем ты. ее черты теперь дороже наших свадеб, я тоже думал- это свято, но смято платье. оковам вопреки, мы всю дорогу вырываем руку из руки. и злые языки щекочут наши нервы, я у тебя не первый, ты у меня не первая. со мною говорит ночами звездный купол. любовь идет по трубам, любовь идет по трупам

Пёс. Всё, что есть, зубы и верность,
Но если в дом влезет бедность, не укусишь,
Лишь заскулишь тихонько, да и громко хоть бы,
Никуда не денешься – безденежье.
Всё реже ешь, спишь, вспоминаешь о том,
Что когда-то был им ближним, а не лишним ртом.
Там в этом прошлом, грубо ласкаемый,
Ты отвечал им радостным лаем.

12. Искры (С.А.Г.Р.А.Д.А). Хотелось мне сделать для альбома свой личный репрезент. Мишаня как раз замутил подходящую музыку. Ну и сделал. Хамиль, когда послушал, сказал: «это – репрезент?». Дал дельных советов. Мы, вопреки нашему упрямому обыкновению, послушались. Меня лично минус радует, хотя говорят, что он недоделанный какой-то. Хоры – это ни в коем случае никакая ни Энигма, а Афонский монашеский хор.
Если кто понимает разницу – респектос. Когда трек услышал мой отец, он сказал: «Дед не дворник, твой дед был председателем колхоза». Это правда. То есть правда и то, и другое. Да и «папа – инженер» кем только не работал – начальником техотдела в ЛИИ, сторожем, охранником (…девяностые прокляты…).

Черный ворон ждёт меня как чёрный пистолет,
Мудрая птица жрёт падаль и живёт 300 лет,
Пристани нет, голландец улетает в небо,
Как голодранец, что украл у вас краюху хлеба.
Я ослеп, идя по следу к замкам Авалона,
Отряд ОМОНа охраняет зиккураты Вавилона,
Телебашни торчат, но ящики не пашут,
А Саша с Пашей ждут, что им покажут "Нашу Рашу".

И Пётр предал, но прежде первым поднял меч
В ту ночь. Что творим не ведаем. Прости нам, Отче.
Это как на почте лезть заплатить без очереди,
Как пощёчина матери от дочери.
И очень радовал когда-то последний уцелевший мост.
Саграда, кровоизлияние в мозг.
Шарлиз Терон станет монстром, получит "Оскара",
А я, каплями воска, падаю на доски.

Тут нет твоей вины ты любила и не выгадывала
Из-за твоей спины измена не выглядывала
Ты мне дала семь лет чтобы раскрыть секрет
Я предпочел пустить его по ветру дымом сигарет
Ты мой портрет писала прокушенным безымянным
Ты принимала душ едва прикрыв дверь в ванную
Ты вышла голая, «да брось, включи ты свет».
Я помню секс в учительской, я помню секс в СВ.

Фрагмент из к/ф 9 рота: "Московское время 22 часа, начинаем концерт по вашим заявкам. Ну что, мужчины, постреляем!"

1 куплет:

Ты видишь это - слева НАТО, справа Халифат,
Надо признать: и то, и это - означает ад.
Следом за гей-парадами, увы, уже идут войска,
Без воли Бога с головы не упадет и волоска.

ЛИШЁННЫЙ САНА

Бронзовые солдаты, терракотовые армии,
Розовый закат в снегах, где Сердце Пармы,
Человек на треть седьмого дня месяца нисана,
Рождённый, чтоб умереть, Лишённый Сана.

Темноту пещеры по углам разогнал огонь,

На Улице 8го Марта (Танатоходцы) - Сумасшедшая работа в плане музыки, причем к ней приложил руку даже я. Эдакий "Depeche Mode" с тяжелыми битами и душераздирающими вокальными кусками. Слова - мои, про... послушайте, всё это со нами было. Ответим.

Ночь нежна, она одна всё понимает
И потому никто ей ничего не объясняет
Просто идёт в её объятия, как блудный сын,
Где старые приятели глотнут с тобой ночной росы

Пусть кто-то видел сны и ждал рассвет,
Я полюбил отсутствие солнца и электрический свет
Окна квартир, как миллиард огней вверху,

…Король в октябрьских садах в тоске бродил
Он был один и много дней ни с кем не говорил.
Он пил вино без кубка, прямо из сосудов
И пересуды шли, что помрачен его рассудок.
Он сутками стоял у башенных зубцов
И ждал, что ветер ему скажет обо всем в лицо
Глаза слезились. Жгло обветренные губы
А время шло, и скоро день пошел на убыль.

Там где кончался весь асфальт,
Где обрывались рельсы,
Где голову кружило гать,
Там начинался лес.
И мы лезли по сугробам,
Через ветви в иней.
Где-то под Клином уходили,
В ночь за линию.

Белые кроссы Lacoste и футболка Fred Perry
Простой пацан без понтов проверенный в деле
Остался верен идеям, как завещали нам деды
Никогда не сдаваться и идти против системы
Демотиваторы на стенах, встаю рано с постели
Не важно с кем ты, главное не стать растением
Очередной fair play или замес на стадионе
Бинты на сбитых кулаках, пару пенальти в голову

Твоя семья - как счастливая семья из рекламы,
такою быть могла бы... Но разве это главное?
Вспомни, как мама улыбалась сквозь усталость...
Это только половина пути
Ещё одна - осталась.

Твоя семья - как счастливая семья из рекламы,
такою быть могла бы... Но разве это главное?

Это грехи любви, это преступления сердца.
Ты хочешь знать то, что внутри? Это идёт из детства:
Там говорил отец мне: "Ты мягкий, как говно."
Как это было больно, как это было давно...
Белое полотно одно пятно уже испортит,
И чёрный цвет практичней, с этим никто не поспорит.
Разборы, падежи, разбои, грабежи;
Если ты наш, то от души, но не шебурши.

Да Бог с ним, с автопромом, гибнет авиация,
Это не кончится добром для нашей нации.
Много вокруг такого, это видели и я и ты,
Мёртвый аэропорт в Быково, ржавые винты.
Ржавые планеры, облупленная краска,
Все, что распалось с лязгом, народ растаскивал.
Гражданские, смеясь, распродавали всё и вся,
Что же ты сделал, Вась, ну также блядь нельзя.

На плечи совесть налегла мертвою тушей,
Я всё разрушил сам и больше мне никто не нужен.
Холодный ужин,больше никаких подруг и жен.
Тяжелый шум дождя и осень-дирижер.
Вы не умеете любить,вы разучились.
И все надежды как-то ссучились и слились.
Ты пишешь мне «родной» ,прикинувшись тихоней
И рыщешь в поисках кого-то поприкольней.

Снится она четвертую зиму,
Приходит одна, в её глазах таяли льдины,
Я изучаю дно в этих синих глубинах,
Тонул в мыслях о тебе, неделями мимо,

Где, мои убитые сутки снова,
В телефонной трубке гудки и ветра в Холодово,
Коньяк и кола под окнами твоего дома,

Семнадцать мгновений весны и стены так тесны,
Так убегали мои сны из окон корпусных.
В полупустых бутылках что-то оставалось на дне,
А ты скажи-ка ему "Нет" и думай обо мне.

Я тебя почую, как прогульщика учителя,
Я тут неподалёку кочую, хочу тебя.
Терпкого вина река или чё покрепче.

Отец, прости за то, что я бываю слабым
И вместо ровных дорог выбираю ухабы.
Упрямый не по годам, сам себе на уме
И за мамины слёзы прошу прощенья вдвойне.
Меня не переделать - уж какой есть!..
И пусть в нищете, но не менял свою честь
На пустые слова, проценты и дивиденды.
Мне бы сбросить оковы и уподобиться ветру,

С туго набитой сумкой спортивной я снова на подрыве
Сука противно ведь из-за меня рыдают родные
Зарос за выходные, похудел, осунулся
И когда выходил я на полу была посуда вся.
Сосед отлипнет от глазка, почешет задницу
со мною в лифт войдёт тоска – какая разница
Каждая пятница кончается в субботу
Набрать кого-то, в понедельник на работу

добро пожаловать в ад, в Багдад.
и да хранят тебя граната и автомат, брат,
и я бы рад с тобой, но этот бой не мой,
за мной они придут ядерной зимой.
а там, где бьют ракеты по минаретам,
при этом они понятны и трафаретны.
Югославия. Афганистан. Ирак. Иран.
на их руках кровь православных и мусульман.

Дерьмо придет с окраин в год амфетаминовой чумы,
Что бы выжечь умы, что бы стали выше чины,
Что б мышечные массы людей стремились к нулю,
Что б мне ночами снилось то, что ненавижу и люблю.
Железный лепесток ковали в пламени.
Тут гоповали и, картами давили камни,
Как пеликаны отсыпали, тормозили на потом,
И наблюдали, как рвали выпавших за бортом.