Незаменимых нет, незаменима только зима, Только подвиг, только кирпичи, Сложившие города мокрых резаных, Как бумага улиц с бордюрами.
Новые люди гниют за сезон с моей скоростью, Судьбы на миг соприкасаются локтями, расходятся, Возни не возникнет, лишь пустота наполняет Артерии мраморных помещений.
Огромные вентиляторы выдувают нас из вещей, Мы учимся останавливать дождь молитвой, Сухим зыбучим голосом, Спиной впитывают дыхание людские очереди.
И по ним, как по нитям душа пробирается по цепочке, Как хищник крадётся к добыче, Умирая в кирпичном пейзаже. Я из тех мест, где каждый день перед сном повторяют: «Жизнь никогда уже не будет та же».
Я просыпаюсь после тяжёлого захода солнца И больше не сплю, После тяжёлого захода солнца в небе загораются Холодные гаснущие люди. Я просыпаюсь после тяжёлого захода солнца И больше не сплю, После тяжёлого захода солнца в небе загораются Холодные гаснущие люди. Я просыпаюсь после тяжёлого захода солнца И больше не сплю, После тяжёлого захода солнца в небе загораются Холодные гаснущие люди. No irreplaceable, essential winter only, Only a feat only the bricks, Fold the city wet cutting, As the paper streets with curbs. New people are rotting in a season with my speed, Destiny momentarily touching elbows apart, Vozni not arise only fills a void Arteries marble buildings. Huge fans blow us out of things, We learn to stop the rain prayer, Dry quicksand voice With his back to absorb the breath of the human line. And for him, both strands of the soul sneaks along the chain, As a predator sneaking to the production, Dying in a brick landscape. I am one of those places where every day before going to bed saying: "Life will never have to be the same." I wake up after a hard sunset And I do not sleep, After heavy sunset light up the sky Cold fading people. I wake up after a hard sunset And I do not sleep, After heavy sunset light up the sky Cold fading people. I wake up after a hard sunset And I do not sleep, After heavy sunset light up the sky Cold fading people.