(О-на) За дверями вагона последнего, (О-на) Небеса провожали пропащего, (О-на) Целовали косой дождя летнего, (О-на) Прижимая к груди уходящее.
Расковала меня ночь бессонная, Вынул я перспективу из скважины, Закапал у вокзала всё черное, Помолясь о здоровии вражины.
(О-на) До отхода полвека проплакали, (О-на) Всё украдкой крестили молитвами, (О-на) Ушивали тоской да заплатами, (О-на) Напоив иноземными ритмами.
А я намазал на хлеб расстояния, Захлебнулся мечтой родниковою, На дорогу надел струны новые, Да пустил под откос состояния.
Не пропал ещё голос, на месте глаза, Наблюдаю, как в море играет гроза, Не сверну я с дороги: один на пути В небе крылья да ноги: "Что делать?" - идти. (She is) Behind the doors of the last car, (She is) Heaven accompanied propane, (She is) Kissed slanting rain year, (She is) Clutching outgoing.
It relaxed me a sleepless night, I took out a term from the well, Drip at the station all in black, Pray for health vrazhin.
(She is) Before departing wept for half a century, (She is) All baptized sneak prayers (She is) Sutured so longingly patches, (She is) Having watered by foreign rhythms.
I smeared on bread distance He choked the dream of spring, On the way to put new strings, Yes derailed state.
No more lost voice, eyes on the ground, I observe how the sea plays a thunderstorm, Do not wring me out of the way: one on the way In the sky the wings so feet: "What?" - Go.