На них облом обрушился в постели Воспоминания от Ильи до Кати, Они лежали и руками грели Все, что осталось от родной кровати. Что на душе, под тем вперед и с песней. Полы прогнили, выступила порча, Жизнь под кроватью тоже интересна, Но нужно, чтобы все тайком и молча. И разбивали лбы вопросов стаи, И терлось что-то о вагины-трубы, Мы наблюдали, злясь, как зарастают Их окна чем-то безнадежно грубым. Глаза слезятся и вползают в щели И с любопытством там следят за нами, А мы лежали голые в постели, Как Lennon с Yoko, воплощая знамя. Мы руки сшили и связали ноги, И стали целым, искренним и важным. К постели этой все пришли дороги И стали ей, она, конечно, каждым. То, что не ясно, то и есть мы сами. Ты хороша, я тоже не подарок. Поют за пазухой обглоданные камни, Закат сегодня сексуально ярок. Пошли все на ... ведь он забросил в сети. Мы спали вечность, чтоб войти в реальность, Мечты весной вернулись в свои клети, А идеальное - в материальность. Ох, было тошно и плясали тени. На всем следы отбоя, знаки смерти, Мы умирали - девочка и гений, Но не спасли любовь замерзшей Герде. Горели горы невозможных истин, В тени костров сверкали наши слезы, И боль была невыносимо чистой, И жгли нам души преданные грезы. Беды не ждали вырвавшись из плена, Свобода же все больше уходила. Ноздрями под рукой - паникадило ,И крестится у образов измена. Как верно и чудно любое слово, Но далеко от истинного смысла, Когда пытаешься достичь совсем иного, То ничего в башку не входит, кроме свиста. Молчат в кровати теплым одеялом Предметы тела - рты, тела и члены. Отчаяние мертвых, знающих все темы, И верное, и вечное корыто. Все люди братья на большой кровати, Под одеялом не спастись от Рая. Ты подоткнула небеса на вате, И золотые зубы Гималаев. И век грядущий падал небоскребом, И мир весь был от горя снова продан, И, разрезая тьму голодным ревом, Кишела тварь непонятого рода. They bummer collapsed in bed Memories from Elijah to Katie, They lay and warmed his hands All that remains of the home of the bed. What is the soul, under the forward and with a song. The floors are rotten, made damage, Life under the bed, too interesting, But it is necessary that all secretly and silently. And smashed foreheads pack issues And it rubbed something about the vagina-tube, We watched, furious, like overgrown Their window something hopelessly rude. Watery eyes and crawl into the gap And curiously there watching us, And we lay naked in bed, As Lennon with Yoko, embodying the banner. We sewed his hands and feet tied, And became whole, sincere and important. To bed this all came to the road And she began, she, of course, everyone. What is not clear, it is we ourselves. You're good, I am also not a gift. Sing in the bosom gnawed stones Sunset today sexy bright. Come on ... all because he gave up on the network. We slept forever to enter into reality, Dreams of spring back in their cage, A perfect - in materiality. Oh, it was sickening and dancing shadows. On all traces of a release, the signs of death, We die - a girl and a genius, But love did not save frozen Gerda. Burned Mountain impossible truths In the shadow of bonfires blazed our tears, And the pain was unbearable clean, And we burned the soul devotees dreams. Bede did not expect having escaped from captivity, Freedom of the more left. Nostrils at hand - chandelier And be baptized in the images treason. How true and wonderful any word But it is far from the true meaning, When you are trying to achieve a completely different, That is nothing to head off is not included, except for the whistle. Silent in bed with a warm blanket Body Items - mouths, bodies and members. Despair of the dead, knowing all threads And true, and eternal trough. All men are brothers on the big bed, Under the blanket does not escape from Paradise. You tucked heaven on wool, And the gold teeth of the Himalayas. And age to come falling skyscraper And the whole world was grief again sold, And cutting the darkness hungry roar, Swarmed misunderstood creature kind.