Даниил Хармс все тексты (слова) песен, переводы, видео, клипы

1. Пушкин был поэтом и все что-то писал.
Однажды Жуковский застал его за писанием и
громко воскликнул: -
- Да никако ты писака!
С тех пор Пушкин очень полюбил Жуковско-
го и стал называть его по-приятельски Жуко-
вым.
2. Как известно, у Пушкина никогда не

Один человек небольшого роста сказал: "Я
согласен на все, только бы быть капельку по-
выше". Только он это сказал, как смотрит -
перед ним волшебница. А человек небольшого
роста стоит и от страха ничего сказать не
может.
"Ну?" - говорит волшебница. А человек
небольшого роста стоит и молчит. Волшебница

Над косточкой сидит бульдог, сидит,
Привязанный, привязанный к столбу.
Подходит таксик маленький,
Подходит таксик маленький
С морщинками, с морщинками на лбу.
"Послушайте, бульдог, бульдог, « -
Сказал незванный гость, -
„Позвольте мне, бульдог, бульдог,

Жил на свете старичок
Маленького роста,
И смеялся старичок
Чрезвычайно просто:
«Ха-ха-ха
Да хе-хе-хе,
Хи-хи-хи
Да бух-бух!

Сенька стукнул Федьку по морде и спрятался под комод. Федька достал кочергой Сеньку из под комода и оторвал ему правое ухо. Сенька вывернулся из рук Федьки и с оторванным ухом в руках побежал к соседям, но Федька догнал Сеньку и двинул его сахарницей по голове. Сенька упал и, кажется, умер. тогда Федька уложил вещи в чемодан и уехал во Владивосток. Во Владивостоке Федька стал портным. Собственно говоря, он стал не совсем портным, потому что шил только дамское бельё, преимущественно, панталоны и бюстгальтеры. Дамы не стеснялись Федьки, прямо при нём поднимали свои юбки и Федя снимал с них мерку. Федька, что называется, насмотрелся видов... Федька - грязная личность. Федька - убийца Сеньки. Федьки сладострастник. Федька - обжора, потому что он каждый вечер съедал по 12 котлет. У Федьки вырос такой живот, что он сделал себе корсет и стал его носить. Федька бессовестный человек. Он отнимал на улице у встречных детей деньги. Он подставлял старичкам подножки и пугал старух, занося над ними руку. А когда перепуганная старуха шарахалась в сторону, Федька делал вид, что поднял руку только для того чтобы почесать себе голову. Кончилось тем, что к Федьке подошёл Николай, стукнул его по морде и спрятался под шкап. Федька достал Николая из под шкапа кочергой и разорвал ему рот. Николай с разорванным ртом побежал к соседям, но Федька догнал его и ударил его пивной кружкой. Николай упал и умер. А Федька собрал свои вещи и уехал из Владивостока.

21 ноября 1937 года. Написано в два приёма.

«Вы знаете? Стихи и рассказы» Даниил Хармс. 2004.
Издательство: Самовар.
Фрагмент из архива
Гостелерадиофонда (1985 г.),
читают заслуженные артисты РСФСР Ирина Потоцкая и Аркадий Песелев.

Иван Иваныч Самовар
Был пузатый самовар,
Трехведёрный самовар.

В нем качался кипяток,
Пыхал паром кипяток,
Разъярённый кипяток;

Когда я вижу человека, мне хочется ударить его по морде. Так приятно бить по морде человека!
Я сижу у себя в комнате и ничего не делаю.
Вот кто-то пришел ко мне в гости, он стучится в мою дверь.
Я говорю: "Войдите!" Он входит и говорит: "Здравствуйте! Как хорошо, что я застал вас дома!" А я его стук по морде, а потом еще сапогом в промежность. Мой гость падает навзничь от страшной боли. А я ему каблуком по глазам! Дескать, нечего шляться, когда не звали!
А то еще так. Я предлагаю гостю выпить чашку чая. Гость соглашается, садится к столу, пьет чай и что-то рассказывает. Я делаю вид, что слушаю его с большим интересом, киваю головой, ахаю, делаю удивленные глаза и смеюсь. Гость, польщенный моим вниманием, расходится все больше и больше.
Я спокойно наливаю полную чашку кипятка и плещу кипятком гостю в морду. Гость вскакивает и хватается за лицо. А я ему говорю: "Больше нет в душе моей добродетели. Убирайтесь вон!" И я выталкиваю гостя.

Когда я вижу человека, мне хочется ударить его по морде. Так приятно бить по морде человека!
Я сижу у себя в комнате и ничего не делаю.
Вот кто-то пришел ко мне в гости, он стучится в мою дверь.
Я говорю: "Войдите!" Он входит и говорит: "Здравствуйте! Как хорошо, что я застал вас дома!" А я его стук по морде, а потом еще сапогом в промежность. Мой гость падает навзничь от страшной боли. А я ему каблуком по глазам! Дескать, нечего шляться, когда не звали!
А то еще так. Я предлагаю гостю выпить чашку чая. Гость соглашается, садится к столу, пьет чай и что-то рассказывает. Я делаю вид, что слушаю его с большим интересом, киваю головой, ахаю, делаю удивленные глаза и смеюсь. Гость, польщенный моим вниманием, расходится все больше и больше.
Я спокойно наливаю полную чашку кипятка и плещу кипятком гостю в морду. Гость вскакивает и хватается за лицо. А я ему говорю: "Больше нет в душе моей добродетели. Убирайтесь вон!" И я выталкиваю гостя.

Летят по небу шарики,
летят они, летят,
летят по небу шарики,
блестят и шелестят.
Летят по небу шарики,
а люди машут им,
летят по небу шарики,
а люди машут им.

Мыр

Я говорил себе, что я вижу мир. Но весь мир недоступен моему взгляду, и
я видел только части мира. И все, что я видел, я называл частями мира. И я
наблюдал свойства этих частей, и, наблюдая свойства частей, я делал науку. Я
понимал, что есть умные свойства частей и есть не умные свойства в тех же
частях. Я делил их и давал им имена. И в зависимости от их свойств, части
мира были умные и не умные.

Надо бросить курить, чтобы хвастаться своей силой воли. Приятно, не покурив неделю и уверившись в себе, что сумеешь воздержаться от курения, прийти в общество Липавского, Олейникова и Заболоцкого, чтобы они сами обратили внимание на то, что ты целый вечер не куришь. И на вопрос их: почему ты не куришь? - ответить, скрывая в себе страшное хвастовство: я бросил курить.
Великий человек не должен курить.
Хорошо и практично, чтобы избавиться от порока курения, использовать порок хвастовства.
Винолюбие, чревоугодие и хвастовство меньшие пороки, нежели курение.
Курящий мужчина никогда не находится на высоте своего положения, а курящая женщина способна положительно на все.
А потому бросим, товарищи, курить.

Водевиль

Он:
Тут никого нет. Посижу-ка я тут.

Она:
А, кажется, я одна. Никто меня не видит и не слышит.

Было у Наташи две конфеты. потом она одну конфету съела, и осталась одна конфета.
Наташа положила конфету перею собой на стол и заплакала.
Вдруг смотрит — лежит перед ней на столе опять две конфеты.
Наташа съела одну конфету и опять заплакала.
Наташа плачет, а сама одним глазом на стол смотрит, не появилась ли вторая конфета. Но вторая конфета не появлялась.
Наташа перестала плакать и стала петь.
Пела, пела и вдруг умерла.
Пришел Наташин папа, взял Наташу и отнес ее к управдому.

Не хвастаясь, могу сказать, что, когда Володя ударил меня по уху и плюнул мне в лоб, я так его схватил, что он этого не забудет. Уже потом я бил его примусом, а утюгом я бил его вечером. Так что умер он совсем не сразу. Это не доказательство, что ногу я оторвал ему ещё днем. Тогда он был ещё жив. А Андрюшу я убил просто по инерции, и в этом я себя не могу обвинить. Зачем Андрюша с Елизаветой Антоновной попались мне под руку? Им было ни к чему выскакивать из-за двери. Меня обвиняют в кровожадности, говорят, что я пил кровь, но это неверно: я подлизывал кровяные лужи и пятна - это естественная потребность человека уничтожить следы своего, хотя бы и пустяшного, преступления. А также я не насиловал Елизавету Антоновну. Во-первых, она уже не была девушкой, а во-вторых, я имел дело с трупом, и ей жаловаться не приходится. Что из того, что она вот-вот должна была родить? Я и вытащил ребенка. А то, что он вообще не жилец был на этом свете, в этом уж не моя вина. Не я оторвал ему голову, причиной тому была его тонкая шея. Он был создан не для жизни сей. Это верно, что я сапогом размазал по полу их собачку. Но это уж цинизм - обвинять меня в убийстве собаки, когда тут рядом, можно сказать, уничтожены три человеческие жизни. Ребенка я не считаю. Ну хорошо: во всем этом (я могу согласиться) можно усмотреть некоторую жестокость с моей стороны. Но считать преступлением то, что я сел и испражнился на свои жертвы, - это уже, извините, абсурд. Испражняться - потребность естественная, а, следовательно, и отнюдь не преступная. Таким образом, я понимаю опасения моего защитника, но всё же надеюсь на полное оправдание.

Вторник. 10 июня 1941 года.

Голубая тетрадь №10

Был один рыжий человек, у которого не было глаз и ушей. У него не было и волос, так что рыжим его называли условно.

Говорить он не мог, так как у него не было рта. Носа тоже у него не было.

У него не было даже рук и ног. И живота у него не было, и спины у него не было, и хребта у него не было, и никаких внутренностей у него не было. Ничего не было! Так что не понятно, о ком идет речь.

Алексей Алексеевич Алексеев был настоящим рыцарем. Так, например, однажды, увидя из трамвая, как одна дама запнулась о тумбу и выронила из кошелки стеклянный колпак для настольной лампы, который тут же и разбился, Алексей Алексеевич, желая помочь этой даме, решил пожертвовать собой и, выскочив из трамвая на полном ходу, упал и раскроил себе о камень всю рожу. В другой раз, видя, как одна дама, перелезая через забор, зацепилась юбкой за гвоздь и застряла так, что, сидя верхом на заборе, не могла двинуться ни взад ни вперед, Алексей Алексеевич начал так волноваться, что от волнения выдавил себе языком два передних зуба. Одним словом, Алексей Алексеевич был самым настоящим рыцарем, да и не только по отношению к дамам. С небывалой легкостью Алексей Алексеевич мог пожертвовать своей жизнью за Веру, Царя и Отечество, что и доказал в 14-м году, в начале германской войны, с криком "За Родину!" выбросившись на улицу из окна третьего этажа. Каким-то чудом Алексей Алексеевич остался жив, отделавшись только несерьезными ушибами, и вскоре, как столь редкостно-ревностный патриот, был отослан на фронт.

На фронте Алексей Алексеевич отличался небывало возвышенными чувствами и всякий раз, когда произносил слова "стяг", "фанфара" или даже просто "эполеты", по лицу его бежала слеза умиления.

В 16-м году Алексей Алексеевич был ранен в чресла и удален с фронта.

Как инвалид I категории Алексей Алексеевич не служил и, пользуясь свободным временем, излагал на бумаге свои патриотические чувства.

Одна старуха от чрезмерного любопытства вывалилась из окна, упала и разбилась. Из окна высунулась другая старуха и стала смотреть вниз на разбившуюся, но от чрезмерного любопытства тоже вывалилась из окна, упала и разбилась. Потом из окна вывалилась третья старуха, потом четвертая, потом пятая.
Когда вывалилась шестая старуха, мне надоело смотреть на них, и я пошел на Мальцевский рынок, где, говорят, одному слепому подарили вязаную шаль.

Однажды Орлов объелся толчёным горохом и умер. А Крылов, узнав об этом, тоже умер. А Спиридонов умер сам собой. А жена Спиридонова упала с буфета и тоже умерла. А дети Спиридонова утонули в пруду. А бабушка Спиридонова спилась и пошла по дорогам. А Михайлов перестал причёсываться и заболел паршой. А Круглов нарисовал даму с кнутом и сошёл с ума. А Перехрёстов получил телеграфом четыреста рублей и так заважничал, что его вытолкали со службы.

Хорошие люди и не умеют поставить себя на твёрдую ногу.

Как-то бабушка махнула
и тотчас же паровоз
детям подал и сказал:
пейте кашу и сундук.
Утром дети шли назад
сели дети на забор
и сказали: вороной
поработай, я не буду,

Вот однажды Петраков хотел спать лечь, да лёг мимо кровати. Так он об пол ударился, что лежит на полу и встать не может. Вот Петраков собрал последние силы и встал на четвереньки. А силы его покинули, и он опять упал на живот и лежит. Лежал Петраков на полу часов пять. Сначала просто так лежал, а потом заснул. Сон подкрепил силы Петракова.
Он проснулся совершенно здоровым, встал, прошёлся по комнате и лёг осторожно на кровать. "Ну, - думает, - теперь посплю". А спать-то уже и не хочется. Ворочается Петраков с боку на бок и никак заснуть не может.
Вот, собственно, и всё.

Удивительный случай случился со мной: я
вдруг забыл, что идет раньше - 7 или 8.
Я отправился к соседям и спросил их, что
они думают по этому поводу.
Каково же было их и мое удивление, когда
они вдруг обнаружили, что тоже не могут
вспомнить порядок счета. 1,2,3,4,5 и 6 по-
мнят, а дальше забыли.

Жил-был столяр. Звали его Кушаков.
Однажды вышел он из дому и пошёл в лавочку, купить столярного клея.
Была оттепель, и на улице было очень скользко. Столяр прошёл несколько шагов, поскользнулся, упал и расшиб себе лоб.

- Эх! - сказал столяр, встал, пошел в аптеку, купил пластырь и заклеил себе лоб.
Но когда он вышел на улицу и сделал несколько шагов, он опять поскользнулся, упал и расшиб себе нос.

- Фу! - сказал столяр, пошел в аптеку, купил пластырь и заклеил пластырем себе нос.

Стоял на столе ящик.

Подошли звери к ящику, стали его осматривать, обнюхивать и облизывать.

А ящик-то вдруг — раз, два, три — и открылся.

А из ящика-то — раз, два, три — змея выскочила.

I
ПИСАТЕЛЬ: : Я писатель!
ЧИТАТЕЛЬ: : А по-моему, ты говно!
(Писатель стоит несколько минут, потрясенный этой новой идеей и падает замертво. Его выносят.)

II
ХУДОЖНИК: : Я художник!
РАБОЧИЙ: : А по-моему,ты говно!