Дмитрий Быков все тексты (слова) песен, переводы, видео, клипы

Хотя за гробом нету ничего,
Мир без меня я видел, и его
Представить проще мне, чем мир со мною:
Зачем я тут -- не знаю и сейчас.
А чтобы погрузиться в мир без нас,
Довольно встречи с первою женою
Или с любой, с кем мы делили кров,
На счет лупили дачных комаров,

Опережай в игре на четверть хода,
На полный ход, на шаг, на полшага,
В мороз укройся рубищем юрода,
Роскошной жертвой превзойди врага,
Грозят тюрьмой - просись на гильотину,
Грозят изгнаньем - загодя беги,
Дай два рубля просящему полтину
И скинь ему вдогонку сапоги,

-
-
-Анна Каренина /Линия Левина...(1:10)
поэзия -явление концертное (Лев Мочалов)
- кошка\собака
- "Мысли врасплох"Андрея Синявского
- Ирвин Шоу
_свой набор тем и приёмов, сюжет, схема - задача сломать, переменить

Хорошо, что я в шестидесятых
Не был, не рядился в их парчу.
Я не прочь бы отмотать назад их —
Посмотреть. А жить не захочу.
Вот слетелись интеллектуалы,
Зажужжали, выпили вина,
В тонких пальцах тонкие бокалы
Тонко крутят, нижут имена.

Да, подлый муравей, пойду и попляшу,
И больше ни о чем тебя не попрошу.
Hа стеклах ледяных играет мертвый глянец.
Зима сковала пруд, а вот и снег пошел.
Смотри, как я пляшу, последний стрекозел,
Смотри, уродина, на мой последний танец.
Ах, были времена! Под каждым мне листком
Был столик, вазочки, и чайник со свистком,

В час ночной в дому семейном я сидел с моим портвейном
В настроении питейном, отдыхая от труда.
Вдруг в порыве тиховейном черный ворон – звать Маккейном —
Прилетел с шипеньем змейным вместо певчего дрозда.
Он прокаркал: «Мистер Путин этой ночью духом смутен.
Липкий страх, ежеминутен, отравил его года.
Он за башнею Кутафьей, насмотревшись фотографий,
Бредит участью Каддафьей — истребленьем без суда.

Все не ладится в этой квартире…

Все не ладится в этой квартире,
В этом городе, в этой стране,
В этом блеклом, развинченном мире,
И печальней всего, что во мне.

Мир ли сбился с орбиты сначала,

Депрессия — это отсутствие связи.
За окнами поезда снега — как грязи,
И грязи — как снега зимой.
В соседнем купе отходняк у буржуев.
Из радиоточки сипит Расторгуев,
Что скоро вернется домой.

Куда он вернется? Сюда, вероятно.

Если бы кто-то меня спросил,
Как я чую присутствие высших сил —
Дрожь в хребте, мурашки по шее,
Слабость рук, подгибанье ног, —
Я бы ответил: если страшнее,
Чем можно придумать, то это Бог.
Сюжетом не предусмотренный поворот,
Небесный тунгусский камень в твой огород,

Проза /исп:Алр Андриенко,Дм.Быков /в2х фр.
Опис:О романе "ЖД" начали говорить как о литературной сенсации задолго до того, как автор поставил в нем последнюю точку. И неудивительно: ведь Д Быков выдает в нем совершенно невероятные версии нашего прошлого и дает не менее невероятные прогнозы нашего будущего. Некоторые идеи в книге настолько "неполиткорректны", что от сурового осуждения общественности Д Быкова может спасти только его "фирменная" ироничность, пронизывающая роман от первой до последней строки.
"ЖД" - поэма о таинственном коренном населении России, которое не борется против двух своих главных захватчиков, а добродушно позволяет им вечно захватывать себя и истреблять друг друга. Кто-то наверняка увидит в этой сказке антисемитизм, кто-то - русофобию. Таким интерпретаторам нет дела ни до Родины, ни до правды. Ни тех, ни других я переубеждать не буду. А нормальный читатель все поймет и так. К нему-то и обращена книга, название которой можно расшифровывать как "Железная дорога, "Ждущие дня", "Живой дневник", "Жаркие денечки", "Жуткая дрянь"... Но я предпочитаю вариант - "Живые души".
Дмитрий Быков.

Когда бороться с собой устал покинутый Гумилев
поехал в Африку он, и стал охотиться там на львов.
За гордость женщины, чей каблук топтал берега Нивы,
за холод встреч и позор разлук, расплачивались мы.

Воображаю- савана, зной, песок скрипит на зубах,
поэт оставленный женой ,прицеливается ..бабах,
резкий толчок ,мгновенная боль,пули не пожалев,

Из серой тучи тянут нить

Белей белил.

Вот снег сказал: "Пора валить!" —

И повалил.

На самом деле, мне нравилась только ты,
Мой идеал и мое мерило.
Во всех моих женщинах были твои черты,
И это с ними меня мирило.
Пока ты там, покорна своим страстям,
Летаешь между Орсе и Прадо,
Я, можно сказать, собрал тебя по частям -
Звучит ужасно, но это правда.

На самом деле мне нравилась только ты,
мой идеал и мое мерило.
Во всех моих женщинах были твои черты,
и это с ними меня мирило.
Пока ты там, покорна своим страстям,
летаешь между Орсе и Прадо, —
я, можно сказать, собрал тебя по частям.
Звучит ужасно, но это правда.

Если рассудок и жизнь дороги вам, держитесь подальше от торфяных болот в темное время суток, когда силы зла царствуют безраздельно.
А. Конан Дойл

Есть еще на свете силы ада, тайные и темные места. Вечером ходить туда не надо, нас предупреждают неспроста. Всем распахнут город наш овальный, но молите, чтоб судьба спасла вас от Маяковской-Триумфальной в вечер тридцать первого числа.

Мне, признаться, даже интересно — что за точка, Господи прости? Это зауряднейшее место, если в прочий день туда придти. Слева Маяковский, справа «Суши» — никакого явственного зла; но спасайте, братцы, ваши души в вечер тридцать первого числа. Вас там могут разом изувечить, разорвав на пару половин; там кружится всяческая нечисть — то ли шабаш, то ли Хэллоуин! Там для них построили заказник, чтоб бесилась дьявольская рать. То затеют бал, то детский праздник, то нашистов свозят поорать... Местные поляне и древляне думают в испуге: мать честна! Почему у нечисти гулянье только тридцать первого числа? Что они там празднуют, по ходу, скопом, с января до декабря, каждый раз, во всякую погоду, на мороз и солнце несмотря? Нет бы им сойтись толпою плотной, хороводом праздничных элит, — где-нибудь на площади Болотной, как фольклор им, кстати, и велит, — и устроить праздник свой повальный: там и Третьяковка под рукой... Но они хотят на Триумфальной, в этот день, и больше ни в какой.

Врут, что жить в России стало пресно. Страшно жить на новом вираже. Даже говорить про это место в обществе не принято уже. Вот Шевчук решил по крайней мере разузнать, какая там байда, и спросил открыто при премьере, почему нельзя ходить туда. Замер зал. Премьер поправил галстук. У него задергалась щека. Он при этом так перепугался, что забыл про имя Шевчука. Все вокруг лишились аппетита. Спрашивает Юра: «Что за жесть, почему нельзя туда пойти-то?» Тот в ответ: «Простите, кто вы есть?». Все смотреть боялись друг на друга, даже воздух в зале стал зловещ, — потому что дальше от испуга он понес неслыханную вещь, но уже не мог остановиться, выглядя при этом все лютей: «Может быть, там детская больница? Для чего смущать больных детей? Или, может, дачник едет с дачи, хмурый, в прорезиненном плаще?». (Это он от стресса, не иначе. Дачников там нету вообще). После он — от злобы, от испуга ль, хоть крепка нервишками ЧеКа, — начал про коксующийся уголь, чем расстроил даже Шевчука. Что же там за ужас аморальный, что за апокалипсис финальный, если лидер наш национальный, нации отборный матерьял, при упоминанье Триумфальной самообладанье потерял?

Ольга Львовна Свиблова (род. 6 июня 1953, Москва) — российский режиссёр документального кино, куратор-искусствовед, инициатор создания и директор Московского дома фотографии[2] (ныне — «Мультимедиа Арт Музей»). Академик РАХ.

В 2011 году Ольга Свиблова вошла в международный рейтинг 100 самых влиятельных людей в мире искусства по версии издания Le journal des Arts, заняв 97 место в списке. Она постоянно включается в Топ-50 самых влиятельных лиц в российском искусстве, который составляет журнал «Артхроника» (в 2012 году занимала 2-ю позицию в рейтинге).

Опережай в игре на четверть хода,
На полный ход, на шаг, на полшага,
В мороз укройся рубищем юрода,
Роскошной жертвой превзойди врага,
Грозят тюрьмой — просись на гильотину,
Грозят изгнаньем — загодя беги,
Дай два рубля просящему полтину
И скинь ему вдогонку сапоги,

На "Эхе Москвы", в программе "Дилетанты" (10 декабря 2015 года):

Д. Быков? ... Еще советское было продолжением русского, но то, что настало после – это уже какая-то полная смерть. Это не русская традиция. То, что мы имели в последние тридцать лет, расходится с русской традицией прежде всего потому, что расходится с совестью. Понимаете? Это было бессовестное время.
В. Дымарский? Вы какие 30 лет имеете в виду? Брежневские?
Д. Быков? Нет. Начиная, я думаю, примерно с 91-го года, когда мы стали мириться с тем, с чем мириться нельзя. Мы говорим: смотрите, идут новые хищники – ну, что вы, это новые люди, это предприниматели; идут абсолютные мародеры – нет, смотрите, это новые люди, это они побеждают русское рабство. Вот они и победили. А то, что пришло вместо них, совершенно непостижимо. И с этим невозможно всерьез разговаривать. Это трагедия, что мы очень многое в 90-х годах принимали как должное. Мы говорили: ну, как же, кроме Ельцина некому – да? Это все упирается абсолютно точно в стихи Карамзина: он сам виновник всех своих злосчастных бед, терпя, чего терпеть без подлости не можно. Мы слишком многое терпели, поэтому мне кажется, что русская традиция, традиция русской совести, русской культуры, в 90-е годы, увы, она прервалась. И все, что мы сегодня имеем, это мы пожинаем плоды той бессовестности. Понимаете?...

Программа "Открытый урок с Дмитрием Быковым"
Урок 1-ый. "Серебряный век: цветущее болото".
Бальмонт, Бунин, Ахматова, Блок, Цветаева... Дмитрий Быков уверен, что Серебряный век – это весь русский интеллектуальный багаж...

Я потрясен, клянуся мамой. Достойный повод для стихов: он оказался бедный самый из наших правящих верхов. Трудясь, как раб, без угомона, собой являя ум и честь, он заработал три лимона. Еще недавно было шесть! Олимпиада, Крым победный, спасенный им Обама-гад… С ума сойти, какой он бедный. Напарник более богат, хотя старается натужно вернуть былое торжество. Мы все его жалели дружно, а надо было не его! Сажусь за руль с усмешкой бледной, на «Ладе» еду в институт… Я думал — я довольно бедный. Он превзошел меня и тут. На фоне всяких там Димонов мы с ним бедны, что твой Тимон*. (Доход мой меньше трех лимонов, но больше вкалывает он.)

Кому здесь можно поклоняться? Кто всем действительно родной? Из всех верховных деклараций я плакал только над одной. Подчас заходит ум за разум: за что терпеть клубок проблем, восставший Киев, козни с газом, сравненья страшно молвить с кем?! Прибавьте козни злобных вредин, «едра» подгнивший легион… О, как он беден, как он беден. Кто беден более чем он? Иной надумает лукавить и лицемерно возразит: да ладно, у него страна ведь… Да что ты знаешь, паразит?! Страна ведь, в сущности, Господня, и эта странная страна твоя, казалось бы, сегодня, а послезавтра — чья она? Я даже думать не рискую. Страна — не хижина в Крыму: и ни продать ее такую, ни сдать в аренду никому. Пускай хихикают глумливо, над этой скромностью сострив: квартира, старенькая «Нива» с автоприцепом марки «Скиф»… Да, есть соратники. Но, право, легко увидит, кто не слеп: таких соратников орава — весьма сомнительный прицеп. Порой, как сучки в жажде случки, льстецов визгливая орда томится в очереди к ручке, да и не к ручке иногда, но кто же верит этой кодле? Чуть обозначится развал — и все, кто ошивался подле, воскликнут вслух: «Я так и знал». Тут хошь не хошь — предашься сплину. Любой из пафосных ловчил всегда готов ударить в спину… как ты их сам же и учил… Кого приблизил? Кто надежен? По ком проказа не прошлась? Как молвил Мышкину Рогожин — уродцы, князь, людишки, князь! С душком душонка, лобик медный, подлиза, вор и ренегат… Ах, тот и вправду очень бедный, кто этой свитою богат.

Он беден, да. В России плохо служить кумиром и столпом. С его же именем эпоха войдет в учебники потом. Случись кому-то, час неровен, давать ответ за общий грех — он будет тут один виновен, и заклеймен один за всех. Уже сейчас вполне понятно — и предсказуемо вполне, — какие пролежни и пятна тогда увидят на стране; кому пенять на это станем? Лё мизерабль, пардон май френч. Бедней считался только Сталин, ваще имевший только френч, но окружение страшнее. Разожрались за сорок лет. Те были просто тонкошеи — у этих шеи вовсе нет.

…Да, он довольствуется малым, но есть пока ресурс один: мы стали главным капиталом, мы никогда не предадим. Мы смотрим на него влюбленно, нам незнакомо слово «лесть», мы пятая его колонна, нам без него ни встать, ни сесть, ни пить, ни есть. Из всей России, что чахнет под его рукой, мы у него одни такие, и он у нас один такой. Иные, стоит ветру дунуть, стремглав помчатся в Новый Свет… Мы ж о другом не можем думать, да больше никого и нет в пространстве нашем заповедном. Иной пиит с лицом свиньи зовет меня Демьяном Бедным за эти опыты мои, — и ладно. Пусть плюются вслед нам! Мы проскочили рубикон, и мне почетно зваться Бедным, чтоб хоть отчасти быть как он.
____

Музыка, складывай ноты, захлопывай папку,
Прячь свою скрипку, в прихожей разыскивай шляпку.
Ветер по лужам бежит и апрельскую крутит
Пыль по асфальту подсохшему. Счастья не будет.

Счастья не будет. Винить никого не пристало:
Влажная глина застыла и формою стала,
Стебель твердеет, стволом становясь лучевидным -

А как по мне, то все довольно просто:
В сообществе, толпе, в людской горсти
Процентов девяносто
Не склонны хорошо себя вести.
А бонусы, Господь меня прости, --
От храбрости до творческого роста, --
Положены процентам десяти.

Уходит мир, который меня любил.
Вся ткань — сквозная.
Всего страшней, что я его погубил,
Того не зная.

Маршрутный ад. Напротив сидит дебил,
Подобный кукле.
И даже Бог, который меня любил, —

Хорошо тому, кто считает, что Бога нет…

Хорошо тому, кто считает, что Бога нет. Вольтерьянец-отрок в садах Лицея, он цветет себе, так и рдея, как маков цвет, и не знает слова «теодицея». Мировая материя, общая перемать, вкруг него ликует разнообразно, и не надо ему ничего ни с чем примирять, ибо все равно и все протоплазма.

Сомневающемуся тоже лафа лафой: всю-то жизнь подбрасывает монету, лебезит, строфу погоняет антистрофой: иногда — что есть, иногда — что нету. Хорошо ему, и рецепт у него простой — понимать немногое о немногом. Мирозданье послушно ловит его настрой: час назад — без Бога, а вот и с Богом.

Всех страшнее тому, кто слышит музыку сфер — ненасытный скрежет Господних мельниц, крылосвист и рокот, звучащий как «Эрэсэфэсэр» — или как «рейхсфюрер», сказал бы немец; маслянистый скрежет зубчатых передач, перебои скрипа и перестука. И ни костный хруст, ни задавленный детский плач невозможно списать на дефекты слуха. Проявите величие духа, велит палач. Хорошо, проявим величье духа.

Уильям Стайрон - "И поджёг этот дом", "Зримая тьма"
Трумен Капоте - "Луговая арфа", "Хладнокровное убийство", "Услышанные молитвы"
Гюстав Флобер - "Воспитание чувств"
Оноре де Бальзак - "Отец Горио", "Шагреневая кожа"
Уильям Фолкнер - "Шум и ярость", "Свет в августе", "Когда я умирала"
Томас Пинчон - "На день упокоения моего"
Джозеф Хеллер - "Что-то случилось"
Рэй Брэдбери

Л. Н. Толстой - "Анна Каренина"
А. С. Пушкин - "Борис Годунов"
И. С. Тургенев - "Дым", стихотворения в прозе
А. П. Чехов - "Дуэль"
Н. В. Гоголь - "Миргород", "Петербургские повести", "Мёртвые души" (оба тома)
А. Н. Островский - "Бесприданница"
А. А. Блок - избранное
Андрей Белый - "Петербург"

братья Стругацкие - "Далёкая радуга", "Улитка на склоне"
А. Т. Твардовский - "Василий Тёркин", "Тёркин на том свете", лирика
О. Э. Мандельштам - избранное
М. А. Шолохов - "Тихий Дон"
И. А. Ефремов - "Лезвие бритвы"
Д. Л. Андреев - "Роза Мира"
Ю. В. Трифонов - "Другая жизнь" и др.
В. П. Аксёнов - "Ожог", "Остров Крым"

Я не был в жизни счастлив ни минуты.
Все было у меня не по-людски.
Любой мой шаг опутывали путы
Самосознанья, страха и тоски.
За все платить - моя прерогатива.
Мой прототип - персидская княжна.
А ежели судьба мне чем платила,
То лучше бы она была должна.