La sottise, l'erreur, le péché, la lésine, Occupent nos esprits et travaillent nos corps, Et nous alimentons nos aimables remords, Comme les mendiants nourrissent leur vermine.
Nos péchés sont têtus, nos repentirs sont lâches; Nous nous faisons payer grassement nos aveux, Et nous rentrons gaiement dans le chemin bourbeux, Croyant par de vils pleurs laver toutes nos taches.
Sur l'oreiller du mal c'est Satan Trismégiste Qui berce longuement notre esprit enchanté, Et le riche métal de notre volonté Est tout vaporisé par ce savant chimiste.
C'est le Diable qui tient les fils qui nous remuent! Aux objets répugnants nous trouvons des appas; Chaque jour vers l'Enfer nous descendons d'un pas, Sans horreur, à travers des ténèbres qui puent.
Ainsi qu'un débauché pauvre qui baise et mange Le sein martyrisé d'une antique catin, Nous volons au passage un plaisir clandestin Que nous pressons bien fort comme une vieille orange.
Serré, fourmillant, comme un million d'helminthes, Dans nos cerveaux ribote un peuple de Démons, Et, quand nous respirons, la Mort dans nos poumons Descend, fleuve invisible, avec de sourdes plaintes.
Si le viol, le poison, le poignard, l'incendie, N'ont pas encor brodé de leurs plaisants dessins Le canevas banal de nos piteux destins, C'est que notre âme, hélas! n'est pas assez hardie.
Mais parmi les chacals, les panthères, les lices, Les singes, les scorpions, les vautours, les serpents, Les monstres glapissants, hurlants, grognants, rampants, Dans la ménagerie infâme de nos vices,
II en est un plus laid, plus méchant, plus immonde! Quoiqu'il ne pousse ni grands gestes ni grands cris, Il ferait volontiers de la terre un débris Et dans un bâillement avalerait le monde;
C'est l'Ennui! L'oeil chargé d'un pleur involontaire, II rêve d'échafauds en fumant son houka. Tu le connais, lecteur, ce monstre délicat, — Hypocrite lecteur, — mon semblable, — mon frère! Читателю
Глупость, ошибка, грех, скупость, Занимайте наши умы и наши тела работать, И мы кормим наше приятное раскаяние Нищими питают их паразитами.
Наши грехи упрямы, наше покаяние свободно; Мы щедро платить наше признание И мы весело на дороге мутной, Верующие базовые слезы смыть все наши пятна.
На подушке зла Сатана Трисмегист Убаюкивает наш заколдованном дух, И богатые металл нашей воли Испаряют этим умным химика.
Это дьявол, который держит сына, который продвинет нас! Отвратительной вещи, которые мы находим прелести; Каждый день мы спускаемся в ад за один шаг, Без ужаса, через мрак, что воняет.
И бедный развратник, кто целует и ест Замучен груди древнего шлюху, Мы летаем попутно подпольную удовольствие То, что мы очень трудно нажать, как старый оранжевый.
Плотный, роятся, как миллион глистов Кутить в наш мозг нации Демонов И когда мы дышим, Смерть в наши легкие Вниз, невидимая река, с глухими жалобами.
Если изнасилование, яд, кинжал, огонь, Еще не расшиты их приятными конструкций Банальная холст наших жалких судеб, Это наша душа, увы! не достаточно смелы.
Но среди шакалы, пантеры, списки, Обезьян, скорпионов, стервятников, змей, Монстры визг, выл, рычал, ползание, В печально известном зверинце наших пороков,
Это уродливое, злее, более грязное! Несмотря на то, что он делает большие жесты ни большие, ни крики, Он охотно делают из земли руинах И в зевотой поглотить весь мир;
Это Скука! Глаз загружен с невольным слеза, Он мечтает о каркасах, как он курит его кальян. Вы его знаете, читатель, этот деликатный монстр, - Лицемер читатель - мой друг, - мой брат!